Часть II. Собственно…Глава 4. ТудаК стартовому городку я приехал с большим запасом. Очень большим, часа за 2,5 до старта. Но толпа уже стояла. Давненько я не видел столько народу в одном месте, а столько велосипедистов – наверное, до следующего ПБП не увижу. И, похоже, я был не одинок в своей гениальности, стартовать в первых группах, чтобы потом как можно дольше пользоваться накатывающими «волнами» последующих стартов. Велосипед пришлось бросить на подходе, зато сам я довольно легко нашел место у ограждений, и посмотрел на самый первый старт, в 16.00, группы на 80 часов. Стартовая церемония длилась с полчаса, выступали все. Между тем, не смотря на ночной дождь и довольно свежее утро, ко второй половине дня стало довольно жарко, так что я то мог хоть как-то укрываться в тени, а вот стоящим в стартовом створе было, наверное, не очень комфортно. Но, тем не менее, стартовали без задержки.
Мотоциклы сопровождения
Первый стартДальше я смотреть не стал – надо было подумать и о себе. Как я понял, стартовые группы формировались внутри стадиона, куда надо было попасть для стартового контроля. Вход в стадион был оставлен только один, через подземный тоннель, и все подходы к нему были плотно забиты толпой.
Толпа перед входом на стартТем не менее, тихой сапой, я все же пробрался прямо к самым ограждениям, смешавшись с толпой итальянцев. Которые, все же, очень похожи на нас – аккуратно, за разговором, итальянцы отодвинули пластиковый заградительный блок, и понемногу просачивались прямо к самому входу в тоннель. Моя позиция оказалась не очень комфортной, прямо на солнцепеке, зато я отлично видел действия итальянцев, и смог подобраться прямо к ним. Где движение окончательно остановилось – толпа заняла все свободное пространство.
Там, за светским разговором о погоде, я и познакомился с французом Роже. Он хорошо говорил по-английски, гораздо лучше меня, но мы как-то сразу нашли общий язык. Мы стояли и говорили о наших странах, велосипедах, рассказывали друг другу о себе. Он рассказал, что приехал из-под Лилля с границы с Бельгией, работал в GM, много ездил по миру, и поэтому говорит по-английски, и вообще отличается несвойственным французам космополитизмом. В частности, он рассказал, что французы не очень любят путешествовать, и мне показалось это логичным – у них самих прекрасная страна, в которой есть все, и им, на мой взгляд, действительно нет большого смысла куда-то ездить.
Но больше всего меня поразило то, что в ПБП Роже участвовал только второй раз. Это при том, что ему уже 65 лет. Я видел, что в толпе не много молодежи, и понятно было, что для европейцев бреветы не совсем молодежное занятие, но о таком не мог даже подумать. Вот вы можете себе представить нашего «дедушку», который вышел на пенсию, и в возрасте 61 года впервые поехал на марафон 1200 км? Возможно ли у нас вообще сохранить здоровье в до такого возраста? Не знаю.
Причем это не единичный случай, после этого я у каждого, с кем знакомился, интересовался возрастом и числом ПБП – действительно, многие начинают ездить ПБП в возрасте, близком к 60. И хотя у нас в России тоже есть примеры «бреветного долголетия», тот же Валерий Комочков, или Харис Сахипов, но у нас это уж слишком очевидные единичные случаи. Не знаю, кто как, а я Роже позавидовал.
Ехал француз на карбоновом кастоме. На раме указаны его имя и фамилия, изготовителя рамы я не запомнил, но это не известный бренд, скорее, небольшая гаражная контора.
Еще Роже, имея опыт, четко представлял стартовые процедуры, так что я не дергался, а просто шел за ним. Так, за разговорами, мы просочились на стадион, прошли стартовый контроль (посмотрели на наличие фонарей, жилетки одевать, к счастью, по случаю жары не заставляли, хотя правила это предусматривали). Нам поставили штампы об отправлении в маршрутные книжки, проверили работу чипа (должен был раздаться писк при проходе через считывающий мат, но через него одновременно шли несколько человек, так что никто ничего не понял) и как-то вдруг мы обнаружили себя перед стартовой аркой. Попасть в первую группу получилось, хотя мы ничего специально для этого не делали.
С РожеНу а раз уж так вышло, решили ехать вместе. Сколько получится, т.к. о возможностях друг друга мы не знали, но со знакомым ехать все веселее.
Стартовый створ изнутриПоложенные речи, и вот – старт! Удивительно, но ни страха, ни сомнений не было – мозг был настолько занят переводом, для общения с Роже, что ни на что другое времени просто не оставалось. И за это я ему особо благодарен.
Хотя и общая праздничная атмосфера стартового городка этому немало способствовала. Солнце, музыка, толпы вдоль дороги – первые километры пролетели каким-то фантастическим калейдоскопом, и, наверное, только километров через 50 я, наконец, понял, во что ввязался.
Первые километрыЗапомнился забавный момент. Группа вылетает из-за поворота, под спуск, на скорости. И прямо за поворотом стоит девушка. В купальнике. Эффектная поза и поднятый вверх большой палец. Я проехал рядом с ней, буквально в полуметре, но все равно не уверен, что это на самом деле видел. Однако, судя по забавной панике в группе, когда никто ничего не понял, а притормозить нельзя, что-то интересное видели все. «Это Франция» - подумал я. И потом все забавное и непонятное объяснял именно так.
Мы и на старте стояли далеко не в первых рядах, поэтому шли в уже довольно разреженной части группы. Скорость была невелика – выше 30 мы не ехали, и при этом не теряли контакта с группой, двигаясь, в общем-то, в ее темпе. Роже на старте такую задачу и озвучил – на первую ночь найти хорошую группу, и в ней отсидеться. Меня это полностью устраивало.
Однако, не все было так уж гладко. Сначала столкнулись с холмами, и первая встреча мне очень не понравилась – сразу же пришлось вставать. Первый встреченный россиянин, которого я, к сожалению, лично не знал, сказал, что его Гармин показывает градиент в «…дцать» процентов. Я точно не расслышал, сколько, хотя и ощущений было достаточно, чтобы испугаться – если так пойдет и дальше, то как же это ехать???
Относительно успокоил Роже – он тоже был с навигатором, и его показал 8%. Хотя нельзя сказать, что мало, даже для свежих ног. Попутно выяснилось, что в горку Роже со мной ехать не может – его темп ощутимо ниже, хотя я тоже не форсировал, стараясь просто ехать в темпе группы. На вершине пришлось сбавлять темп и его ждать, сажать на колесо, довозить до группы и дальше самому садиться к нему. Темп получался явно рваным, но я надеялся, что все выровняется по ходу, когда произойдет окончательное разделение участников по уровням. Однако, после подъема шел спуск, потом опять подъем, и так бесконечно – чистой равнины почти что и не было.
Пока же ехали, как едется. Роже рассказывал о маршруте, который уже видел в прошлый раз. В частности, про участок леса Рамбуйе, через который мы ехали. Говорил, что в прошлый раз ехал его один и ночью – было страшно, совы летали, выло что-то. Мы, к счастью, проехали его перед закатом.
Второй раз напугала встреча с брусчаткой – pave. В городках на маршруте часто оставляли брусчатой центральную часть, но брусчатка была в основном хорошей. Однако, кусками, буквально по 2-3 метра, встречалась и настоящая, историческая – неровная, из крупных камней, с большими щелями между ними. Первый же такой кусок потряс до глубины души. Но Роже сказал, что такие бывают не часто.
Первая остановка через 80 км – у дома, где хозяева наливали воду. Изотоник мне как-то не пошел, поэтому вылил его, и залил обычную воду. Во второй фляге у меня был местный энергетик, на котором рассчитывал проехать ночь.
ДорогаПотом еще раз останавливались, с той же целью. Тут народ серьезно подготовился – был шланг с высоким давлением, наполняющий флягу за несколько секунд. Во Франции нет общественных колонок, как у нас, но воду можно добыть практически везде – говорят, что даже в фонтанах вода питьевая. Но без экстрима можно просто попросить налить воды в любом кафе. Нальют без проблем, причем сам видел, что в некоторых кафе наливали покупную, бутилированную воду, хотя и обычную воду из-под крана пить можно – я проверял, даже с моим желудком никаких проблем не случилось.
Вообще, такая поддержка со стороны местного населения – одно из главнейших впечатлений от ПБП. Причем это был взаимный праздник: поддержка воодушевляла участников, а зрители получали яркое зрелище – тысячи велосипедистов, разные велосипеды, цветные формы, разнообразные логотипы и страны. Можно было увидеть компании, устроившие барбекю у дороги – и нам покричать, и себе отдохнуть.
Были и атрибуты Тура – встречались по-всякому оформленные велосипеды, как это любят делать на гонках.
Стемнело, одели жилетки. Они, конечно, для безопасности, но разноцветная группа вмиг превратилась в одноцветную массу, своих стало различать проблематично. Зато появился другой символ ПБП – бесконечная полоса красных огоньков впереди. Казалось, каждый холм впереди был размечен красными огоньками, можно было даже не следить за стрелками, просто ориентируясь по огням. Причем я, по большей части, так и делал, т.к. не всегда мог разглядеть крайне неудачные стрелки и ни разу не заблудился.
Включили фонари. И тут меня ждал очередной сюрприз – фонарь Роже, питаемый динамо-втулкой, пересвечивал мою Аврору, даже включенную на максимум! Это был полный шок. Пятно, правда, довольно странной формы – яркий квадрат с неровными краями метрах в 7 от велосипеда, и слабо засвеченный круг почти до самого переднего колеса. Я очень хотел повнимательнее рассмотреть, и, по возможности, расспросить Роже об этом чуде инженерной мысли, но, к сожалению, не случилось.
Здесь же и произошло практическое знакомство с экзотическими (для нас) велосипедами.
Велосипеды на ПБП.
Основную массу, конечно же, составляли шоссейники. Алюминиевые, стальные, карбоновые – всякие. Ультрасовременные аэродинамичные и старинные, с манетками на раме. МТБ были крайне редки, я, наверное, могу вспомнить только один увиденный байк - и то, случайно попавший в объектив.
Довольно много встречалось тандемов. Позабавила пара японцев, с табличкой «just married» - я довольно долго сидел за ними. За тандемами вообще оказалось удобно сидеть – он один, а от ветра прикрывает, как два велосипедиста. С горки тандем скатывался также ощутимо быстрее обычных велов, но вот на горку – ощутимо медленнее. Так что подолгу сидеть не получалось.
Меня же больше интересовала экзотика – лигерады (они же рикамбенты) и веломобили. С веломобилем первое знакомство было не менее шоковым – я лечу на спуске, в аэродинамический посадке, упираясь подбородком в руль, около 57 км/ч, как вдруг справа, как стоячего, обходит НЛО! Я аж за тормоза схватился, но потом присмотрелся – черный веломобиль со светоотражающими полосами и красным фонариком. На спусках эти монстры развивали просто чудовищную скорость, думаю, сотню он разменивает легко и непринужденно. На равнине с ними тоже было нереально конкурировать, с учетом, что его нельзя использовать как прикрытие – самый высокий не доставал мне даже до руля. И самое главное, не смотря на то, что в гору эта конструкция, весом в десятки килограммов, быстро ехать просто не могла, ей этого и не требовалось! Хорошо разогнавшись на спуске, веломобиль, с аэродинамикой ракеты, просто влетал в подъем. Наверное, «пилот» дорабатывал конец подъема, но, тем не менее, обгонять веломобиль получалось только на длинных подъемах, ближе к километру – когда у них заканчивалась инерция. Однако, расплачиваться за скорость приходилось жарой внутри – вентиляция внутри коробки все же значительно уступает единению с природой на обычном шоссейнике. А в дождь они просто накрывались пленкой. При наличии дна, т.е. вода внутрь вообще никак не попадала – завидовал.
Лигерады оказались наибольшим разочарованием. Я с особым интересом смотрел на них, т.к. конструкция полулежачего велосипеда, снимающая нагрузку со спины и шеи, меня интересовала давно. И, в принципе, продолжает интересовать, т.к. для не сильно холмистой местности (да, теперь про Курскую область я думаю именно так :)) машинка будет достаточно эффективной. Но на трассе ПБП лигерады не впечатлили. Да, быстр на равнине - только ее почти нет, быстр на спуске - но недостаточно, чтобы влететь в следующий холм. А лигерад, ползущий вверх – печальное зрелище. Встать-то нельзя, а масса побольше обычного шоссейника! Все за счет каденса. По этой же причине рассмотренные мной внимательно лигерады имели байковскую трансмиссию, и скорость в подъем не демонстрировали – там, по-моему, основной задачей было не завалиться набок.
На синглах и фиксах останавливаться отдельно не буду, на ПБП это чистейшее безумие, хотя и такие были. Мне, проехавшему 1200 км на велосипеде ради удовольствия, сложно обвинять кого-то в сумасшествии, однако, фиксеры на маршруте ПБП – это высшая стадия. На их фоне, начинаешь чувствовать себя абсолютно, до отвращения нормальным человеком.
Особенно доставил француз англичанин на старинном велосипеде (фото было выше), на контролях притягивавший к себе толпы зрителей – не меньшие, чем «двухсторонний» тандем.
Попадались совсем уже загадочные конструкции, приводимые в движение не только ногами, но и руками, а один раз попалась и чисто ручная «тележка», двигавшаяся по принципу дрезины – к сожалению, на ходу, поэтому не было возможности фотографировать.
Но особое чувство вызвал одноногий велосипедист. На обычном шоссейнике, он одной ногой готов был сделать то, что мне казалось невероятным - двумя. Встреча наша произошла, как обычно бывает, на ходу, я толком не рассмотрел, и потом сомневался в увиденном, пока не увидел его снова, уже дома, просматривая на ютубе ролики о ПБП. Но даже этой мимолетной встречи хватило, чтобы придать сил уже мне – подумалось, что в случае схода, на его фоне, оправданий для самого себя я не найду. Можно будет отболтаться от друзей и журналистов, что-то придумать – но самого себя мне вряд ли удастся обмануть. Не знаю, кто он и откуда, не знаю, доехал ли, даже номера не знаю – но спасибо ему за мужество.
Запомнился еще какой-то совершенно эпический подъем, у церкви, в безымянном городе. (Т.е. имя-то у него было, но названия мест, через которые мы проезжали, я не запоминал совершенно, кроме КП и одного-единственного городка) Темно, а он извивается, круто так, что на 34-26 стоя лез. После него ожидание Роже прямо даже порадовало – можно было отдохнуть и продышаться.
Скорее добрались до первого «не-КП» - пункта питания Mortagne-au-Perche, 140 км. И здесь мы потерялись с Роже. Он отстал на подъеме, я после подъема остановился на санитарную паузу, и Роже проехал мимо, крикнув, что будет на КП. Я въехал в город, увидел огромную толпу на площади, где усилиями окрестных кафе было организовано питание, и решил, что это и есть пункт питания – контроля же не было! Побродил по площади, поискал, сел в кафе за кофе и сэндвичем – нет Роже. Ну, что делать, поехал дальше, и приехал к организаторскому пункту питания! Но время было потеряно, и найти кого-нибудь ночью, когда нифига не вижу, а все в одинаковых жилетках, возможным уже не представлялось.
У меня были «юбилейные», двухцветные десятки, для сувениров, но именно с Курском монета была только одна. Я подарил ее Роже на старте, на память. Но не успел записать его контакты, о чем теперь очень жалею. Потом мне говорили россияне, что меня спрашивал какой-то француз, но это, понятно, было бесполезно. Фамилию его я не запомнил, единственное, что у меня осталось – его номер, читаемый на совместной фотографии. Но я все же попробую его найти.
Дополнение от 17 января 2012 г. Роже нашелся, точнее он сам меня нашел. Обратился к организаторам, и они дали ему мой e-mail. Теперь переписываемся, обмениваемся фотографиями. Поехал дальше один, стараясь поймать подходящую по силам группу. И это даже удавалось, но через пару часов я почувствовал, что уже не могу держать ее темп. Оказалось, что во главе группы были итальянцы, и вверх они валили очень мощно, а я тратил силы на попытки удержаться. Помятуя, что все прочитанные отчеты настоятельно не рекомендовали делать этого, я вывалился из этой группы, и дальше ехал в своем темпе.
Тем не менее, стартового запала хватило, чтобы к первому настоящему КП (Villaines-la-Juhel, 221 км) приехать, опережая свой план (который составлялся тоже с запасом) часа на 2,5. Спать уже хотелось, поэтому, отметившись и перекусив остатками сэндвича с соком, решил потратить заработанное время с пользой – проспать.
Помещение контроляЭто было ошибкой. Еще не настолько рубило в сон, чтобы заснуть везде, а КП не был оборудован специальным спальным помещением – только маты на полу, прямо в столовой. Шумно – не то слово. Так что и поспать не получилось, и больше часа времени потратил. Единственная польза – минут 15 полежал с ногами выше головы.
Там же обнаружилась проблема с фотоаппаратом – вроде и не мороз был, он и пониже температуры видел, но почему-то именно сейчас стал показывать, что аккумулятор разряжен. Причем не просто показывать, но и вырубаться после вспышки. Поэтому фотографий с первой половины маршрута будет мало – я берег заряд для ритуальной фотографии в Бресте. А аккумулятор так до Парижа и не сдох, днем так и вообще полный заряд показывал.
Поехал дальше. И, по закону подлости, в самое холодное предрассветное время спать захотелось просто нестерпимо. Было жаль тратить время, не хотелось спать на земле, но спать все равно хотелось. О группах уже речи не было – пропускал всех подряд, сесть на колесо не пытался, в таком состоянии нет лучшего снотворного, чем колесо перед глазами.
Светало, на улицы городков вышли мусорные машины, а мне все сильнее хотелось спать. Наконец, забив на все, увидел небольшой ровный пятачок у дороги, покрытый мягкой на вид зеленой травой. К нему и метнулся. Лег прямо на землю, рюкзак под голову. Через пару минут возле меня стали останавливаться – видимо, тушка действовала усыпляюще, и вскоре рядом лежало уже несколько человек.
И в самый интересный момент закапал дождь! Мелкий, даже асфальт толком не намочил, но неприятный. Я пытался его игнорировать, но обстановка как-то не способствовала сну. Пришлось встать и ехать. Через несколько сотен метров увидел навес для досок, под которым уже сидело несколько человек. Присоединился к нам, но было уже не до сна – просто общая расслабленность и апатия. Плюс первые признаки голода. Понимая, что стоя я далеко не уеду, сгрыз несколько таблеток глюкозы, и заставил себя ехать. Как ехал – не помню, пока вдруг, в городке Gorron не попалось работающее в 7 утра кафе! Оно было просто оккупировано велосипедистами, но я все же протиснулся, и замер, т.к. сам не знал, чего хочу, и что у них есть. Выручила девушка, похоже, дочка хозяев (кафе явно семейное, на стене висел рисованный портрет мужчины, женщины и девочки, похожей на встреченную). «Кофи, милк, круассан?» - спросила она, и я как-то сразу захотел кофе с молоком и круассаном. Правда, с круассаном вышло недоразумение. Народу в кафе было много, и все, видимо, хотели того же. Поэтому когда девушка, в обход толпы у стойки, налила мне кружку кофе, добавила молока и подала круассан на блюдце, его, с криком «Это мой!» выхватил какой-то кадр, судя по форме – англичанин. «Придурок какой-то» - подумали мы с девушкой. Круассан, однако, был последний, и девушка, не задумавшись, бросилась на улицу, не смотря на снова начавшийся дождь, за новой порцией. Из которой мне первому был предложен свежайший, еще горячий круассан.
Посмотреть на кафе в Гугл СтритИ как же мне вкрутилось с того кофе!!! Какой сон, я летел, как птица! Догонял тех, кого пропустил раньше, нагло садился на колесо к незнакомым людям, отдыхал, и цинично срывался вперед. С одним немцем мы даже устроили гонку – я сел ему на колесо, ему это не понравилось, и он попытался уехать. Я его сначала приотпустил, потом догнал, дал возможность сесть на колесо, и «нажал на газ», собираясь добрать едущую впереди группу, выдав кусок за 40 км/ч. Рывка немец не выдержал. Потом, правда, добрал со словами про «вери фаст», и мы поехали вместе, добирая группы впереди.
В одной из них оказался волгоградец (имя опять не помню). Я еще пошутил, что дожили – курянина к волгоградцу немец подвозит. До Фужера мы доехали вместе, но сам город встретил длинным спуском, и я заранее ругался, представляя, как придется выбираться. Потом, уже дома, выяснил, что Фужер находится уже в Бретани, а где проходила граница с Нормандией, я так и не понимаю.
Контроль в ФужереПлотно есть на этом контроле я не стал, надеясь на кафе по дороге.
Питание на ПБП.
Обильное. Это если коротко. А поподробнее, дело обстояло следующим образом.
Большинство КП были размещены или в помещениях образовательных или спортивных учреждений. И во многих из них столовые были предусмотрены изначально – например, в Фужере – там даже сотрудники выходили к нам, и интересовались, что понравилось, а что нет. Соответственно, на таких контролях еда была всегда свежей, вкусной и разнообразной. На другие КП, как мне показалось, еду привозили, а сами столовые были временно оборудованы – как в пункте отдыха Сан-Николя-дю-Пелем. Там и выбор был поскромнее, и свежесть оставляла желать.
Тем не менее, голодным остаться было проблематично. Ассортимент хорошего КП включал несколько супов (протертых, как и везде в Европе), макарон с соусами и/или кетчупом/майонезом, картофельного пюре, разного рода мясных блюд (чаще всего из курицы), рыба (тунец обычно), яйца (просто вареные и омлет). Кроме того, были овощи в виде салатов и готовых блюд (типа печеной тыквы), фрукты свежие и консервированные, в виде пластиковых контейнеров с уже отмеренной порцией, каши рисовая и овсяная, сэндвичи (отстойные на контролях и прекрасные в кафешках), выпечка (особенно в Дрё впечатлил выбор разного – хотя к 1165 км сладкое уже не особо лезло) – круассаны, булочки, и особенно запомнился пирог с яблоками. Напитки – кофе (плохой на всех КП. «Евреи! Не жалейте заварки!»), чай (во Франции я пил чай один раз – пакетик взял у Бочарова), кола, соки, вода всякая. Пиво, вино и сыры («это же Франция!»). Йогурты (причем натуральные, без вкусовых добавок), фруктовые пюре. Попалась еще какая-то непонятная штука в баночке как йогурт – с ним я ее и перепутал. Я понял только, что это называлось «натуральный сахар», но что это такое – понятия не имею.
Были готовые наборы для спешащих рандоннеров, остальным предлагалось, стоя в очереди, выбирать самостоятельно. В этом и заключалась проблема – попробуй, выбери! Тем более, что тактика была направлена на «попробовать все» - ну, кроме того, что я есть не буду в принципе, типа тыквы. Бочаров тоже надолго зависал на КП, именно на стадии выбора. Ближе к концу я, уже представляя ассортимент КП, заранее продумывал, что хочу съесть – и обычно обламывался, потому что ассортимент не был совсем одинаковым, а на тех, куда еду привозили, самое вкусное быстро заканчивалось. Помню, в Сан-Николя-дю-Пелем на пути в Брест поел вкуснейших макарон с грибным соусом, мечтал о них всю дорогу до Бреста и обратно – а на обратном пути соус кончился, остался только кетчуп.
Предположив, что в обычных кафе я буду терять меньше времени, первые километров 400 я на КП особо не ел. Но практика показала, что в кафе не быстрее – его еще нужно найти, и там еще приготовить надо, а тут уже все готовое, да и за своим перекусом я стою в той же очереди. Поэтому в дальнейшем питался на контролях, в кафе только пил кофе.
С чаем во Франции напряженка, но кофе восхитительный. Особенно если просить гранд-кофи, тогда дадут большую кружку, в которую можно добавлять молоко (lait по-французски, но я до сих пор не знаю, как это произносится). В противном случае могут налить маленькую чашечку, тоже весьма бодрящую, но не столь сытную. И да, вроде как кофе вредно марафонцам, т.к. диуретик, но с водой проблем не было, а вот с энергией были, и кофе реально бодрило. Заодно в кафе можно было набрать воды. Кстати, по причине нежаркой погоды, под конец я с собой вез только н/зшный запас питья, часто в виде баночки сока, и еды, в виде гелей и сникерса, который так со мной в Курск и приехал. Напивался и наедался на КП, и этого хватало до следующего. С учетом, что после стартового отрезка в 140 км, КП идут с максимальным удалением 92 км, а минимальное расстояние между КП – вообще 26 км, это было вполне реально.
Обед на КП обходился в 4-12 евро, в зависимости от аппетита и цен на КП, а также того, что наберешь – поесть макарон с курицей было дешевле, чем булок с колой. У львовян читал про 15-20 евро – может быть и так, но я, например, на 15 евро физически съесть не смогу :). Кофе с круассаном в кафе – 1,2-1,5 евро. Если не переводить цены в рубли, не пугает.
И были еще магазины. Небольшие, далеко не в каждом населенном пункте, со скромным ассортиментом, но если совсем приперло, или захотелось чего-нибудь, чего нет на КП – вполне вариант. Той же колой выгоднее было заправляться в магазинах, на контролях не было емкостей больше чем 0,33.
Хочу еще раз заметить, что не пользовался никакими витаминами. Из спортивного питания – только 10 тюбиков геля, которые использовал при первых проявлениях голода, изотоник, который просто так катал большую часть дистанции, и в итоге от него избавился, и глюкоза в таблетках. Кофеинсодержащего тоже не было, добывал его из кофе.
Из лекарственных средств – фестал 1 раз в день, после еды (в качестве замены «Мезима» после плотного обеда), пару раз – аллохол (до старта были симптомы проблем с печенью, тошнило после еды), и 1 раз в день – таблетку аспаркама, для профилактики судорог.
Все. Никаких обычных наборов из разноцветных таблеток – натуральная пища с КП полностью обеспечивала всем необходимым, только нужно было ее правильно переварить. С этим под конец возникали проблемы, поэтому средства для улучшения пищеварения очень даже нужны. Пару раз брал пиво (малюсенькие бутылочки, как бы не вообще 0,25), чтобы разнообразить вкусовые ощущения, но пиво у них мне не понравилось.
И, наконец, о французской кухне. А кто ж ее знает. Лягушками и улитками не кормили. Были блины – национальное блюдо в Нормандии, но этого и у нас навалом. Луковый суп – а может и ел, я все равно не знаю, как будет лук по-ихнему. В остальном – обычная кухня. Как у всех. А за макароны по-флотски вообще убивать надо.
Заодно направил одного питерца к своим – он не заметил флажка БЗ и инструкции по поиску под ним. В Фужере стояла машина поддержки «Балтийской звезды», в принципе, доступная для всех россиян, но я решил, что обойдусь своими силами.
Сам же пошел знакомиться с медициной. Причиной стал рельеф, и тактика его прохождения. На спусках раскручивал большую звезду спереди, ставил звезды поменьше сзади, придавал ускорение, и дальше в низкой посадке скатывался, отдыхая и набирая скорость, чтобы в подъем как можно дольше ехать накатом. Когда инерция кончалась, перебрасывал на маленькую спереди, и доезжал подъем в спокойном темпе, не упираясь, по необходимости облегчая передачу за счет запаса по кассете. На вершине опять ставил большую звезду, и все повторялось. Эффективно, но так часто пользоваться передним переключателем мне еще не доводилось, а ход у ручки переключения большой. В результате – натер ладонь левой руки, между большим и указательным пальцами, похоже что перчаткой. Свой лейкопластырь у меня был, но узкий, а я надеялся добыть широкий, сразу на всю ладонь.
По-английски врачи не говорили, но задачу поняли, и налепили мне какую-то хрень, по виду – просто липкую пленку, чуть плотнее скотча. К следующему КП она, естественно, отвалилась – это не наш лейкопластырь, которым я мозоли на ногах залепил – с первого дня и до Курска продержался.
Ругался я тоже правильно – выбираться из Фужера пришлось в гору. Правда, другой дорогой, мимо старинного замка, что немного компенсировало затраты.
Замок в ФужереКатилось хорошо, но поесть нормально тоже было надо. Наконец, в каком-то безымянном городе, стали попадаться самодельные таблички, и приглашением отдохнуть от ПБП в кафе. Куда и зашел. Реклама обещала пасту, которая, как известно, рулит.
В кафе была очень симпатичная девушка. Очень. Но все ее познания в английском сводились к «little» - столько она показала на пальце, когда я спросил про спик инглиш. Совместными усилиями с посетителями удалось выяснить, что пасту надо ждать 40 минут, а сейчас они мне что-то могут предложить. Но вот что конкретно, понять было уже нереально. Оказалось проще приготовить и принести мне показать – холодная вареная картошка с каким-то мясом, тоже холодным. Но вкусно, тут не спорю. И всего 4 евро. Кофе добыть не удалось – слово «milk» девушка тоже не знала. Как и слово «water». Я даже достал разговорник, но в нем не было нужной фразы, и в итоге так я разговорник в кафе и забыл. Ну и нафиг он не нужен, если хотят понять – поймут, а если не понимают, то и разговорник не поможет.
То кафе и та девушка. Фото из отчета Алексея БолдыреваВоспользовался туалетом в кафе, чтобы первый раз использовать «Спасатель» - с этим делом тянуть не нужно.
Дальше ничего особенного не было. Разве что весь первый день на вершинах холмов стояли фотографы, которые снимали всех проезжающих – сначала я не понял, зачем, но потом выяснилось, что на финише можно будет купить понравившиеся фотографии. Покупать не собирался, но лицо стал «делать». Даже одну фотографию потом в итоге за 10 евро и купил. А всего меня «поймали» 9 раз, за 45 евро можно было купить все свои фотографии, но они были довольно однообразными, и покупать все смысла не видел.
В Тентеньяке воспользовался услугами механиков, и подкачал колеса. Не особо требовалось, но в холмах постоянно казалось, что колеса слишком мягкие. Насколько я понял, механики были на каждом КП. Причем качали они сами, надо было только сказать, до какого давления. Можно было еще смазать цепь, но мне не понравилось, как это делается – спреем по цепи на кассете, мне показалось, что так только грязь разводить. Так и проехал 1200 км на смазке еще из Курска, трансмиссионкой «от Олега». Кстати, хватило, цепь не свистела, хотя и было заметно, что смазки под конец там не осталось. Вообще, техпомощь была неплохо оборудованной, но, насколько я понял, механики предпочитали простые решения – поменять целиком, вместо того, чтобы ремонтировать. Не могу их в этом упрекнуть, тем более, что в наличии были даже готовые колеса, и так явно быстрее, но и дороже. Мелкие услуги они оказывали бесплатно, но за серьезный ремонт с разборкой пришлось бы платить. К счастью, мне не понадобилось, мой боевой Colnago прошел дистанцию на отлично – без единого прокола и поломок, разве что одна заглушка с руля вылетела.
Велосипед для ПБП.
Конечно же, ПБП проезжаем на чем угодно, все во власти велосипедиста и его сил. Но у меня все же сложилось определенное мнение.
Прежде всего, касаемо перевозки багажа. Были кадры, тащившие велоштаны на багажниках. Мне кажется – очевидный перебор. Вести с собой еду лучше всего в виде бумажника – реально легче. Вещи – в общем-то, тоже лучше потратиться на хорошую многофункциональную одну вещь, чем вести мешок разного на все случаи жизни. Мне бы, например, демисезонная майка с длинным рукавом сильно облегчила жизнь.
Я отказался от большой подрамной сумки, чтобы сохранить место для двух флягодержателей. В общем-то, это тоже не обязательно, хватило бы и одной фляги. Моя самодельная подседельная сумка с задачей тоже справилась, но и проблем доставила.
Для перевозки я вынимал подседельный штырь вместе с седлом. Можно было просто опустить седло до упора, но не хотелось царапать подседельник. А потом, при установке обратно я, видимо, недостаточно затянул зажим, и с удивлением обнаружил, что подседельник через некоторое время уполз сантиметра на два вниз. Ситуацию усугубила сумка. Она крепится резинками. Чтобы уменьшить «болтанку», ее надо было крепить к седлу и перьям на стыке с подседельной трубой, а это создавало дополнительное «стягивающее» усилие, еще и рывковое в условиях тряски. И победить сползание мне не удалось – затягивать «со всей дури» боялся, был опыт разрыва болта зажима, 20 км стоя ехал, повторять не хотелось. Хотя без сумки такой проблемы никогда не возникало. Пришлось раза три за маршрут выдвигать штырь обратно, и в итоге он все равно оказался поцарапанным.
Часто встречались сумки на рулях. Победить неприязнь к ним не удалось, ловить ветер такой сумкой не все же не кажется оптимальным. Аналогично – сумки с креплением на подседельник. Их тоже было много, и они довольно удобны, но, наверное, проще всего будет купить и попробовать – может быть, она и правда не сломается на первой же колдобине. Причем не я один им не доверяю – видел сумки с дополнительным усилением, в виде «ног» на перья.
Многие ехали с консольными багажниками. Этот вариант мой опыт тоже не принимал – в моем случае консольник с минимальным багажом уменьшал нагрузку на переднее колесо, и руль начинал вибрировать, трястись из стороны в сторону. А увеличенная нагрузка на заднее колесо увеличивала вероятность пробоев – с внутренней стороны колеса. Может быть, это один раз так не повезло, но проверять не хотелось.
Наверное, стоит все же вернуться к идее багажника с креплением на перьях – минимального веса, для перевозки минимального багажа. Будем пробовать.
Колеса тоже нужны хорошие. Мавик Аксиум – классика, встречал их довольно часто. Но, при пристойной вертикальной жесткости (в сравнению с Shimano WH-R500), они очень мягкие в боковой, изгибаются даже под руками. Что уж говорить о «танцовщице» в гору – по чирканью о колодки становилось все понятно. Видел, что не редки высокопрофильные обода – вроде как это не лучший выбор для рельефа, но ведь тут не горы и затяжные подъемы, а в короткие - может быть, и оправдано.
Ну и, конечно, рама должна быть карбоновой. Тут все просто. Жаловался Бочарову на достающую вибрацию от асфальта. Она раздражала больше всего. Но Бочаров, на карбоновой Bottecchia, меня даже не сразу понял – он слышал только, как дребезжат тросы внутри рамы, но до рук и седалища вибрация не доходила. Мне этот пример показался достаточно наглядным.
Так что хороший гоночный велосипед на ПБП не предмет первой необходимости, но для результата и/или удобства – очень даже желателен.
В Тентеньяке была русскоязычная женщина. Сначала я заметил волонтеров в майках с надписью «Translator». Поинтересовался у них насчет английского, мне привели женщину, с которой я попытался выяснить на английском, как найти веломастерскую. Она сначала пыталась ответить на том же языке, но потом внимательно посмотрела на меня и спросила – «Русский?». «Ага» - говорю. Пообщались. От нее значение слов «Бон кураж» и узнал, причем с ее слов, сосед может этого пожелать, если, например, ты во дворе копаешь бассейн.
Потом был «секретный КП», сюрприз-контроль, как говорили французы. Впрочем, особого сюрприза не было – на обратном пути этот Quedillac был пунктом отдыха, описанным в легенде. По моему спидометру вышло 398 км, по легенде – 390. Эта погрешность начинала раздражать, т.к. каждый раз ее учитывать становилось уже проблематично, и перед Лудеаком я, набрав 449 км, снял велокомп, вернув его на место только на контроле. Так делал еще один раз, так что по моему спидометру вышло бы где-то 1260 км общей дистанции. В Лудеаке как раз случились сутки со старта, и вышло, что проехал я 449 км. Был еще вечер, можно было спокойно ехать, поэтому ночевать решил в Сан-Николя-дю-Пелем, в пункте отдыха, на 493 км. Впрочем, изначально так и планировал, просто порадовался, что и план выдерживаю, и даже какой-никакой запас даже по сравнению с ним имеется.
Тут меня и догнал Радлер. Контроль в Лудеаке прошли вместе, вместе и поели. Андрей рассказал о случившемся со Стасом. Жаловался, что не может найти группу по силам – все едут медленнее. За время, потраченное со Стасом, быстрые из стартовавших на 90 часов уже уехали, а стартовавшие на 84 еще не догнали.
Я сочувствовал, но не разделял. К этому времени мои ощущения уже обрели систему, и я очень четко чувствовал, когда и сколько надо отдыхать, и в каком темпе ехать. Возможности Андрея явно превосходили мои, да ехать он собирался без сна до самого Бреста. Поэтому поехали отдельно.
Сначала ехал один. Остановился у столика местных «болельщиков», выпил кофе с печеньем. В благодарность подарил монетку с Воронежской областью :)
Где-то здесь начали попадаться первые возвращающиеся в Париж. Лидеры пронеслись большой группой, затем стали попадаться более мелкие группы, и вообще одиночки, а затем пошел сплошной поток.
Догнала группа россиян – не помню, откуда. Предлагали колесо, но и их темп я не держал – и сам вываливался, и их разрывал. Так что извинился, сказал, что впереди Андрей ищет компанию, и отвалился.
Потом попалась хорошая группа, подходящая для моего темпа. Довольно долго в ней ехал, там же наблюдал довольно обычную для Франции картину. Мы ехали, естественно, разбредясь по всей ширине дороги, включая встречку. Едем, и я чувствую, что сзади что-то есть (не слышу, просто какое-то ощущение). Оборачиваюсь – фура! Молча, неизвестно сколько едет за нами, 10-14 км/ч в подъем. Причем, кроме меня, ее никто не замечает. Пока я обратил на нее внимание, пока до всех дошло, пока убрались направо – километров 5 прошло. Фура также молча плелась за нами, так потом ей еще пришлось показывать, что можно обгонять! Я оценил вежливость, но водителю очень сочувствовал – по трассе ПБП с такими манерами он будет ехать очень долго. Но уже вечерело, а по ночам фуры там не ездят – стоят на оборудованных стоянках.
Водители.
Французские водители отличались невероятной вежливостью. Посигналить сзади – да никогда, ночью могли максимум поморгать дальним. Более агрессивны были машины сопровождения других участников – те, вроде как, тоже часть марафона, и на что-то претендовали. Но наверняка это были приезжие. Помню, на каком-то отрезке догнала меня организаторская машина. Так я ее замучался пропускать! Уже и вправо ушел, и рукой махал – пока не выехали на ровный, просматриваемый на несколько сотен метров, абсолютно пустой участок – так они за мной и тащились. Правда, встречные скорость не снижали, и со встречки надо было убираться стремительно – они в своем праве, и это право никому нарушать не позволяется. Зато за 1200 км никто, ни разу не обогнал мне в лоб – по возвращении, в первый же выезд, за 40 км по Щигровской трассе, было три случая. Кажется, я отвык от родных водятлов. Еще, не помню случаев, чтобы машины слепили – вот уж не знаю почему, нашим колхоз-ксеноном это не объяснить. Может быть, техосмотр все же не стоило отменять, а стоило проводить его правильно?
Но из этой группы меня цинично выгнали. Какой-то итальянец сзади закричал, что я что-то потерял. Пришлось останавливаться. Осмотрелся – вроде все нормально. Вернулся, ничего не нашел. Обругал этого итальяшку, и уже после финиша выяснил, что отлетела одна заглушка с руля. Может, он про нее и говорил.
Однако, на ПБП нельзя ехать одному. Не в смысле, что не доедешь, а в смысле, что просто не получится, пока едешь в лимите. Вот и я один не остался – догнал голландца, с которым как-то разговорились.
Паролем для знакомства стал Миша Каменцев – он ездил 1200 по Голландии, и запомнился моему собеседнику. По-моему, он даже подходил к столу БЗ на регистрации, ну а там может и меня видел. В общем, компанию до КП он мне составил.
Он тоже «возрастной», за 60, правда не выглядел на этот возраст абсолютно. Ехал ПБП второй раз, и спать не собирался, планировал ехать до 1000 без сна. Я специально поинтересовался – нет, никаких спецсредств против сна он не применяет.
Приглашал к себе на 1200. Заманивал равниной, о чем я писал в твиттер. Правда, допрос с пристрастием показал, что будет ветер. Стало понятно, почему много голландцев ехало на веломобилях – для их плоской и ветреной страны идеальный велосипед. У него же я основные познания о веломобилях и приобрел – хотя по-английски мы оба говорили плохо, и до тонкостей обсуждать не могли. Но договорились встретиться на ВОЛ, он подумывал о нем.
Так до КП и доехали. Запас времени по плану получался 6,5 часов, да плюс полчаса сверх плана – можно было отдохнуть. Голландец уехал, а я остался осматриваться. Спальные места были, решил сначала поесть. Своей кухни не было, но еда была, и макароны даже горячие. В душ идти не решился – по рассказам, вода могла быть не сильно горячей, а я и так от жары не страдал. Причем так за все ПБП я ни разу в душ и не сходил – днем было жалко тратить время, а ночью – причина выше. К слову, легко пережил – Франция вообще не грязная страна. Наш чернозем, в сочетании с нашим же бензином, дает слой копоти на лице через каждые 100 км. А у них глины, а машины вообще не воняют – не с чего грязным становиться. Вот и верь после этого в конспирологию.
Поев, пошел в спальное помещение, и обнаружил очередь. Которая стремительно росла, по мере падения температуры и первых капель дождя. Собственно, создавалась очередь на пустом месте – каждого вносили в компьютер, и записывали время, в которое надо разбудить. Записывали французы, а говорили все подряд – и хорошо, если на английском. Я подсуетился, и написал на бумажке, поэтому проскочил быстро. За 4 евро предоставили матрас и одеяло, без подушки – вот и рюкзак пригодился. Спать планировал 4 часа. Timestamp: 23 августа 2011 г., 21:30.
Авотфиг. Через полтора часа дождик превратился в ливень с грозой, от звуков которой я и проснулся. Еще с полчаса я валялся в раздумьях, ехать или пережидать дождь. По плану, я должен был покинуть КП в 2:30, и при этом у меня оставалось бы 2 часа запаса. Я мог бы ими пожертвовать, но тратить запас, не проехав и половины пути, было неразумно. Да и непонятно было, сколько этот дождь продлится. Ну а последним аргументом стало то, что все равно не сплю – какой смысл?
Оцените трагикомичность ситуации: от дождя у меня есть почти все, но это почти все – в подседельной сумке, на велосипеде, на улице, под дождем. И что делать? Лезть под дождь, разбирать сумку не хотелось. Мокнуть тоже. Пришлось обходиться имеющимся в наличии, но в теплом сухом помещении.
У соседа, немца, который, видимо, тоже раздумывал о перспективах, добыл ненужный полиэтиленовый пакет. Из него сделал напульсники – если запястья и щиколотки в тепле, всему остальному тоже будет тепло. Оставшийся кусок лейкопластырем (!) приклеил к спине – прикрыть низ спины, куда не дотягивалась жилетка. Колени намазал капсикамом – пусть греет. На ноги, поверх носков, одел бахилы из аэропорта – привет Челябинску. Тапки, конечно, промокнут, но ноги не будут обдуваться холодным воздухом. Оставалась одна проблемная зона – между теплыми рукавами и водонепроницаемой жилеткой оставался участок, прикрытый лишь тонкой майкой. Тоже намазал капсикамом, может его дождем не смоет. Немец удивленно за всем этим наблюдал.
С КП я уехал на полчаса раньше плана, запас до закрытия КП составил 2,5 часа.
Но, на улице оказалось, что по крыше барабанило как-то эффектнее, чем по асфальту. Дождь уже заканчивался, но лужи были знатные. Впрочем, основной удар приняла на себя сумка, сработавшая и как крыло. Да и на спускоподъемах вода в лужи не скапливалась. Планировал еще раз поесть, но решил отложить до Карэ, до него было всего 32 км.
Тем не менее, спать-то хотелось! Не помню, как добрался до Карэ. Там, уже сквозь сон, поел не помню чего. Опять воспользовался Спасателем.
Варианты сна на контроле в КарэКогда вышел на улицу, сначала взбодрился от прохлады, даже поймал группу, но иностранцев. Спать срубало уже конкретно. Пытался развлечься разговором, попался австралиец – ему тоже хотелось поговорить, но я за ним не успевал. Переводить, в смысле – мозг был уже не в состоянии решать такие сложные задачи.
В общем, когда на дороге стали мерещиться открытые люки, все стало понятно. 1,5 часа сна из 40 – явно недостаточно.
Мне опять повезло – как раз ехали через городишко. Ничем не примечательный, но каким-то чудом я заметил летнее кафе – закрытое, естественно, в пять-то утра, но с деревянными скамейками, причем никто не догадался ими воспользоваться – хотя вдоль дороги, прямо на тротуарах или ступеньках домов, народ спал. Перешагнул через небольшое ограждение, поставил будильник на 6 утра, и отключился.
Очнулся, как помню, в 5:40. Сначала не мог понять, где я, потом помню мысль, что мне все это снится. А потом, вместе с пониманием, пришел холод!!! Я практически окоченел, а когда все же встал, то еле смог отключить будильник в телефоне – пальцы не слушались. В этот момент к кафе подъехал грузовичок – мужик посмотрел на меня, но по виду было понятно, кто я, а по стуку зубов – что мне не до объяснений. Я лишь кивнул ему, и поехал.
Честно признаюсь – если б в этот момент была возможность сойти, я бы ей воспользовался. Потом мне было бы стыдно, но это потом. Сейчас же очень хотелось согреться. До Бреста было еще километров 70, но мысль, что до Каре 20, к счастью, в голову не пришла. Наверное, потому, что из Бреста про эвакуацию поездом я знал, а из Карэ – не представлял.
Рассвет облегчения не принес – солнца не было, вместо него выпал густой и очень сырой туман. Конденсат оседал на всем, пропитывал одежду, и теплее не становилось. В подъемы старался ехать стоя – трата сил, но так теплее. В какой-то момент заметил, что часы на руке сдохли – цифр нет, но горит подсветка. Потом батарейка села, и они умерли окончательно.
В общем, не будет преувеличением, если скажу, что это была самая ужасная ночь. А предстояло еще две! Но об этом я старался не думать, сейчас была одна цель – Брест.
Если посмотреть на профиль, большая часть этого этапа – спуск. С 330 до 100 метров, примерно 15 км, потом относительно небольшой подъем, и опять спуск.
А теперь представьте этот спуск – раннее утро, туман, видимость в прояснениях метров 50 – только фары, силуэт велосипедиста появлялся метров за 15. Машин не видно, только изредка слышен визг тормозов. Появились мотоциклы оргов – заставляли всех включать фары. Я ее и не выключал.
Вроде как и небольшой уклон, а разгоняться можно было прилично. Только нельзя разгоняться – любимые французами кольцевые развязки неожиданно появлялись из тумана, а резко маневрировать на мокрой дороге было чревато полетом. Особенно забавно, что за туманом не видно, куда лететь.
Но мне в очередной раз повезло. Сел на колесо какому-то мужику, который понравился уверенным обгоном. Он крупный такой, меня за ним просто затягивало, надо было даже оттормаживаться. Ему, видимо, компания понравилась, и мы полетели!
Не знаю, сколько это длилось, и на какой скорости – на 60 км/ч велокомп у меня вырубился – первый раз за два года случилось такое. Потом выяснилось, что геркон на спице воспользовался центробежной силой и мокрой от тумана спицей, чтобы уехать к ободу. Странным образом стала облетать и краска с корпуса компа, я потом от этих серебряных чешуек долго не мог избавиться. Туман оседал на очках, но протирать их мокрой перчаткой было не очень эффективно. Я видел, по сути, только красный фонарь лидера, все остальное расплывалось. Но мы прошивали вообще всех, за нами пытались сидеть, но никто не удерживался. Мужик вел очень грамотно, показывал маневры, хорошо отрабатывал торможения – повороты мы проходили на максимально возможной скорости. Об опасности не думал – в голове сидела только одна мысль, сколько можно на этом спуске времени отыграть.
Когда закончился первый, самый длинный 15 км участок спуска, он остановился в городке. Я тоже, тут и познакомились. Оказалось – австриец. Не признал за собой особых талантов даунхильщика, когда я стал восхищаться его способностями, но сказал, что в горах катается. Я его поблагодарил, и мы расстались – он остался ждать своих, а я пошел в кафе. И только там понял, какую хрень творил – чашку держать не мог, руки тряслись. Кстати, стало не просто тепло – жарко! Ну и кофе с круассаном подействовало – время, конечно, потерял, но с пользой.
Когда вышел из кафе, туман понемногу начал рассеиваться. Поехал дальше, опять спуски, уже не столь скоростные, и вдруг – мост! И Атлантика! (Не сам океан, конечно, только залив, но все же – Атлантического океана). Задача-минимум была выполнена.
Мост в БрестеНайти свободный кусочек для фотографирования было непросто, но я не зря берег заряд аккумулятора фотоаппарата – это фото должно быть в коллекции!
Как и это. Возле знака стояла очередь на фотографирование – отдаешь фотоаппарат, тебя фотографируют, потом ты фотографируешь следующего. Конвейер налажен.
Но еще Роже предупреждал, что от моста до КП далеко. Там еще больше 10 км кружить! Да и организаторы как-то перемудрили с объездом центра, поэтому въезд в Брест праздничным не получился – остатки тумана, задворки у порта, вонь какая-то с моря. Разве что форт, или как он там называется, понравился, а сам контроль – какой-то ангар неизвестно где. С едой там было что-то невнятное, но меня это не волновало – упал на мат, и час просто валялся – писал в твиттер, звонил домой. Переполняло чувство выполненного долга, и надо было решить, что делать дальше.
Хотя сомнений особых не было – надо ехать. Половина пути – уже хорошо, а теперь стоило попробовать вернуться.
Глава 5. ОбратноИз Бреста выехал четко по своему плану, в 11:10, с запасом до закрытия КП в 2ч09м. Внеплановый сон съел полчаса, набранные на раннем отъезде с пункта отдыха, и 25 минут, отыгранные на отрезке до Карэ, а на 93 км до Бреста набрать ничего не получилось – даже потерял 25 минут, хотя не понимаю, где и как.
Выезжали из Бреста уже через центр, немного другой дорогой. Видимо, оргии решили разделить въезжающие и выезжающие потоки в городе, чтобы его окончательно не остановить. Нам и так пришлось выбираться по заторам. Причем французы честно в них стояли! Я тоже сначала постоял, за компанию, а потом сообразил, что я ж на велосипеде, и что мне пробки, когда есть тротуары? Запрыгнул на тротуар, под негодующие возгласы оставленных стоять в заторе. Правда, потом обернулся – потянулись за мной. Вот так я плохому французов и научил – дальше они уже сами, без подсказок, при необходимости съезжали на тротуары. Ну а на красный они и без меня прекрасно ездили.
Хотя расслабляться не стоило – прямо у меня на глазах паркующаяся машинка снесла велосипедиста. Велосипедист не пострадал, насчет велосипеда и машины не уверен, хотя изображенная ими сцена, со всплескиванием руками и горестными восклицаниями, сделала бы честь лучшим актерам из числа футболистов. Чем закончилось, не узнал – свидетелей из числа местных и так хватало, уехал дальше.
В том же кафе, где утром пил кофе, остановился поесть. Взял шикарный сэндвич, из свежайшего багета, снаружи которого виднелся салат и ветчина, а внутри оказались еще яйца.
Городок
СэндвичПричем там вдруг заметили, что я из России, и даже из глубины кафе кто-то вышел на меня посмотреть. Странно, неужели никто из россиян там не останавливался?
Аккумулятор в фотоаппарате ожил, да и главное фото было сделано, поэтому беречь заряд не стал – фотографий на второй половине маршрута будет больше.
На подъеме, который утром был спуском, в полной мере проявилась галлюцинация, связанная со спущенными колесами. В горку я шел достаточно пристойно, обгоняя многих, но потом мне начинало казаться, что что-то с колесом – останавливался, проверял, пропускал всех, кого обогнал. Ничего не обнаружив, опять обгонял, и опять останавливался. Мне, по-моему, даже сказали что-то в том смысле, что задолбал уже мельтешить туда-сюда.
По случаю рассеявшегося тумана, стало видно окрестности. Прежде всего, шикарный склон и долина – узнал, куда мог улететь в тумане. Рассмотрел и прямо-таки горные пики – это у французов холмы такие. Альтиметр в моем велокомпе был бесполезен, т.к. не выставлен на высоту старта (что мешало поставить ноль на набережной в Бресте?), так что высоту этих холмов можно представить только по профилю.
Из тумана появилась долина, куда можно было улететь утром
Холмы БретаниБыла еще шикарная вышка на «перевале», наполовину ушедшая в облака, но я, теперь сам не понимаю, почему, решил не останавливаться.
Найдя подходящие заросли, остановился и переоделся – сменил форму, теперь майка была российской, а велотрусы – велокурскими. Заказанная питерцами форма оказалась вполне пристойной. На первый раз одетом памперсе проехал почти 700 км – это неплохо. Правда, материал оказался тоньше, чем на нашей форме, и в майке было прохладнее. Ну ничего, летом пригодится.
Переодевался как-то очень медленно, и в Каре доехал, отставая от плана на 14 минут. Т.е. за 85 км выбрал всего 9 минут отставания. Темп явно начинал падать, сказывалась психологическая установка, что я уже и так сделал больше, чем когда бы то ни было ранее. Все же, цифр за 700 км мой велокомп еще не видел.
В столовой встретил узбекского рандоннера – даже не знал, что такие бывают. Он, как и я, спал в Сан-Николя, но решил переждать дождь – и не успел на следующий контроль, ехал уже просто для себя.
Там же встретил питерца Александра Соколова, с которым, по идее, должен был стартовать Бочаров. Они и стартовали, но потом Бочаров остался спать, а Саша ехал без сна. Он зазвал с собой. Поехал, хотя бесперспективность этого понимал – протокол апрельской Крымской 200-ки стоял перед глазами.
Саша делился впечатлениями. ПБП он ехал уже не в первый раз, и острота ощущений пропала. Он даже находил, на что пожаловаться, и вообще, утверждал, что больше сюда не приедет. Я его, естественно, понять не мог – мне все было в новинку, интересно и захватывающе, другой организации бревета все равно не видел.
Не смотря на байк, Саша шел довольно бодро, мне стоило некоторых усилий сидеть за ним. Плюс он полагался на GPS, а не на стрелки – в результате один поворот мы пролетели, хорошо зрители вернули нас на путь истинный. Поэтому, не смотря на то, что в компании с ним было явно веселее, его броска за кем-то из украинцев я не поддержал, и незаметно свалил в кусты, со Спасателем :)
Потом мы встретились в Лудеаке, где он, со словами «перевозбудили вы меня», собирался поспать. Впрочем, судя по графику, он так и не поспал, или спал очень мало. Результат в 67:33 на это намекает.
Еще одно атмосферное фото.
Такие самодельные таблички, или надписи на асфальте, а еще пожелания участникам ПБП, живущим в этих городках, встречались регулярно. И, признаться, помогали не только им.
А вот ветряки не сфотографировал, хотя они тоже впечатляли. Здоровенные столбы с гигантскими лопастями – мы проезжали вблизи, и можно было их рассмотреть.
Ветряки. Фото Дмитрия ПирожковаПо плану, в Лудеаке я должен был спать. Но, опыт прошлой ночи подсказывал, что первую половину ночи надо ехать, спать больше всего будет хотеться под утро. Поэтому я попытался пересчитать свой график, и перенести сон в Quedillac, на 841 км. Перенести – получилось, а вот пересчитать – не очень. Сейчас, обозревая свои заметки на плане, я сам удивляюсь, каким это образом я рассчитал, что проеду 26 км (с 841 по 867) за 1 час. В общем, с этого момента план мой стал сильно приблизительным, да и следование ему усложнилось.
Из профиля следовало, что от Лудеака спуска будет больше. А в темноте мне показалось, что спуск был сплошной. А коленка начала ныть еще во время гонки с Соколовым. Тем не менее, я ни согревающим не намазался, ни наколенники не одел. За что и поплатился – правое колено стало ощутимо болеть. Надеялся, что за 4 часа сна пройдет.
На этом участке случилась первая и единственная для меня проблема с организаторами. Стемнело, я ехал в большой группе, костяк которой составляли немцы. Естественно, группа была не очень компактной, ехали, разбредясь по всей дороге. В какой-то момент нас догнала организаторская машина, тетка откуда потребовала остановиться. К счастью, среди немцев был франкоговорящий. От нас потребовали ехать в один ряд (насколько я понял из кривого перевода с французского через немецкий на английский), угрожая штрафом в 2 часа. Правда, потом вроде как пояснили, что навстречу будет ехать что-то военное. Оно и проехало, пока мы еще стояли – в темноте пронеслись только огни чего-то огромного, размером с вагон поезда.
В ряд мы, естественно, ехать не хотели. Так что, отъехав подальше, снова разбрелись как удобно, но из этой группы я выбрался, чтобы не попасть под раздачу за компанию. Сел за парой, мужчина и женщина, видимо, ехали вместе. С ними доехали до секретного контроля, который оказался по-настоящему секретным (судя по штампу – Illifaut, 819 км).
Задерживаться там не стал. Участок от этого контроля до
Кьядиллака (я вот не уверен, что это так произносится) Кедийяка стал самым «одиночным» - нас было три человека, в группу мы собраться не могли, так и ехали в пределах видимости, но по-отдельности. Больше никто не попался – мы никого не догнали, и нас не догоняли, целых 22 км.
Но доехали, и, не смотря на отсутствие записей, я помню, что мог и поспать 4 часа, и еще полчаса оставалось на еду, чтобы выехать с КП в 5 утра.
Спальные места были. Отдал 4 евро, получил вполне даже пристойный матрас и одеяло. Отрубился сразу. Но проснулся еще до того, как должны были разбудить, чувствуя себя получше. Колено молчало, и я про него банально забыл, что было ошибкой.
Спальные места. Эти, может быть, бесплатные, т.к. основная масса места находилась в отдельном огороженном пространстве.Съел сэндвич (тупо бутерброд с ветчиной и помидорами, никаких наворотов), попил кофе, которое не вставляло, запил апельсиновым соком, и поехал. Нормально поесть надеялся в Тентеньяке.
Было 5 утра, до закрытия контроля оставалось 1ч37м. Это было максимальное приближение к лимиту (что и планировалось), запас ниже этого не опускался.
Стратегически, я не много выиграл от переноса сна. В 5 утра все равно было темно, до рассвета оставалось еще почти два часа. Сонливость с сочетании с холодом присутствовали. Но контроль в Кьядиллаке закрывался для меня в 6:37, чтобы спать до рассвета, и сохранить хотя бы полуторачасовой запас, надо было проехать еще 26 км, до Тентеньяка, и спать уже там, а в тот момент я не знал, есть ли там нормально оборудованные спальные места. Кстати, не знаю до сих пор – Бочаров путается в показаниях, я так и не понял, где он спал в четырехместной комнате – в Тентеньяке или Лудеаке. А сон на стуле в столовой меня не привлекал. И вышло все равно лучше, чем по первоначальному плану в 0:52 покидать Лудеак, с запасом всего лишь в 1 час.
Но колено чудесным образом болеть не перестало. Выяснилось это уже не трассе, но до Тентеньяка я как-то доехал. Как – вообще не помню. Время не засек (просто не соображал до такой степени, чтобы об этом задуматься), теперь по графику вижу, что 26 км проехал за почти полтора часа.
В столовой что-то поел. Помню йогурт и колу, что было между ними – не помню. Сколько потратил времени, не представляю, зато когда выехал с контроля, уже рассвело. Было пасмурно, но облачность обещала рассеяться.
Вот тут уже колено разболелось вовсю, забыть о нем я уже не мог. 54 км до Фужера я тащился 4 часа! Встать на педали не мог, колено взрывалось болью. А сидя ПБП не проезжаем – даже не из-за рельефа, попробуйте посидеть 1200 км! Крутить тоже особо не получалось. Остановился, намазался вольтареном, одел наколенник – эффекта не заметил.
Зато заметил эффект от кофе в придорожном баре. Мелкий городишко, там даже магазина не было, но был бар, он же – табачный, газетный и лотерейный магазин. И этого ассортимента хватает, чтобы жить. «Гранд-кофе виз милк» бармен понял, даже дал к нему печеньку, а посмотрев на меня внимательно, добавил вторую. Я был тронут этой заботой :)
Запомнился еще момент, когда зашел за посадку, опять со Спасателем (последний раз, правда – больше он мне и не понадобился, рубеж, после которого он просто не нужен, я вскоре пройду :)). К слову сказать, там таких подробностей как-то и не очень стеснялись – вполне нормально было встать прямо у дороги, и что-то сосредоточенно искать в велотрусах. Видимо, расчет был на то, что тут все свои. Так вот, только я доделал свои дела, как с фермы неподалеку вылетели две собаки, а следом за ними – хозяйка, пытавшаяся подозвать собак. Это была первая встреча с французскими собаками, до этого я их даже не видел, не говоря уже о том, чтобы быть облаянным, а уж тем более не приходилось уезжать от стаи, без чего у нас бреветы не обходятся. На зов собаки не реагировали, ко мне приближались медленно, но неуклонно. А я, почему-то, задумался, как на них кричать – русского ж они точно не поймут! Но собаки просто подошли, тщательно обнюхали, и ушли обратно, к хозяйке. «Это Франция» - в очередной раз подумал я.
На подъезде к Фужеру, солнце светило уже вовсю. Но не радовало – предстояло что-то решать с коленом. Некстати, появилось желание доехать до финиша. Раньше я успокаивал себя тем, что просто еду, как-нибудь и без определенной цели, но как только появилась реальная перспектива схода, успокаивать как-то не получалось.
Побродил по контролю, пошел в столовую. Там случился забавный инцидент. Взял макароны, за соусом к ней послали на конец стойки, где стоял мальчик. Английский он не знал (чему их там учат в школах, блин?). Ни кетчуп, ни майонез меня не впечатлили, но было еще что-то неизвестное. Показываю пальцами, мол, это можно сюда, в макароны. Кивает, и начинает наливать. Ну, думаю, ладно. Добавляю еще щедро от себя, расплачиваюсь, сажусь за стол, и выясняю, что это горчица. Хорошая такая… Пришлось брать еще одну тарелку, теперь уже с курицей.
И там же встретил уже знакомого по Шереметьево челябинца, Сергея. От своих он отбился, что-то со скоростным прохождением у него не сложилось, поэтому ехал он в свое удовольствие, фотографируя и записывая видео. Решили ехать вместе, но сначала я решил пойти к врачам – может чем помогут.
Пантомима была та еще. Доктор из нее и моего английского понял только «колено» и «холод», и сначала предложил лед. Задача усложнилась, но тут подошел француз, немного говорящий по-русски. У него русская жена, она сама на другом КП, так что по-русски он немного нахватался. Объяснил ему суть проблемы, он поговорил с врачом, и вместе они решили, что надо согревающую мазь и массаж. Я, естественно, не возражал.
Доктор сначала снял слои моих мазей, а потом, массируя, намазал колено каким-то зеленым гелем. Почему я не спросил название, сам не понимаю. Но они сделали запись об оказанной помощи в маршрутную книжку, и я надеялся, что если понадобится, по ней смогут сделать то же самое.
Там же впервые встретил Таню Маслову, которая обратилась к врачам с той же проблемой. Пока ее лечили, я вернулся к Сергею. Мы хотели Таню привлечь в свою группу, но ее уже и след простыл.
Ну, раз так, не спеша собрались, и поехали. Колено почти перестало болеть, а через некоторое время перестало совсем, немного напоминая о себе только на длинных заездах стоя.
Сергей, конечно, ехал быстрее меня. Но поначалу он часто останавливался – на фотографирование, у столиков с кофе, ну и я за компанию.
Сергей из ЧелябинскаУ одного столика меняли кофе на обещание выслать открытку с видом своего города, давали бумажку с адресом. Хозяйка этого столика показывала альбомы с открытками, у нее даже было несколько стендов с ними. Хорошее хобби у людей. Ищу красивую открытку с Курском…
Придорожный столик
Указатель на кафеВ общем, довольно долго мы откровенно маялись дурью. Снимали видео с собой, фотографировали открывающиеся виды.
Даже придорожную яблоню немного обнесли, правда, там и до нас паслись голодные рандоннеры, мы как раз на них и отреагировали. Причем Бочарову встретился дедушка, который совершенно безвозмездно яблоками и грушами угощал. Он потом рассказывал, сначала о том, как ему мешала сумка, а потом о том, как набил ее этими грушами. И она уже не мешала, видимо. Это было так по-русски, что вызвало приступ ностальгии и тоски по родине.
Но вскоре Сергею надоело, и он поехал довольно бодро, я уже не успевал. На то м и расстались – я уже за Соколовым нагонялся.
Ехал один. Наблюдал пейзажи, в обрамлении рандоннерских тушек.
Обычный спящий рандоннерНа одном подъеме, заметил велосипедиста, который ехал мало того, что стоя, так еще и зигзагами – ну явно не для горки усилие. Догоняю – а переключателя-то у него нет! Спрашиваю – сингл, фикс? Фикс, говорит. Не тяжело? – издеваюсь. Нет, говорит, мне нравится. Американец, забыл поинтересоваться, не из Сан-Франциско ли. Обогнал его, пофотографировал.
Американцы, кстати, молодцы – легко распознавались или по форме Randonneur USA (RUSA), или по наклейке с логотипом – на фото видно. Россиянам, все же, общего признака недоставало. Кто был в клубной форме, кто – в российской, а кто и вообще без каких-либо опознавательных знаков, как, например, воронежцы. Так что моя нереализованная мысль насчет автомобильной наклейки «RUS» на рюкзак была вполне здравой.
Где-то здесь мне кто-то, в неопознанной форме, но на английском, заметил, что я неплохо иду в горку, но велосипед раскачиваю несколько несинхронно – наклон не всегда совпадает с положением ног. Я поблагодарил за совет, но последовать ему не мог, как и объяснить, что танцовщицей я раньше вообще никогда не ездил, да и сейчас не пытался, так само получалось. Дело было, опять же, в подседельной сумке, а точнее, в ее креплении. Стоило немного наклонить велосипед, сумка тоже накренялась, а потом резинки тянули ее обратно – так раскачка и создавалась. Я к ней имел весьма относительное отношение, разве что поддерживал велосипед в критических точках, чтобы совсем не завалиться :).
Примечательный момент – 1000 км на спидометре.
Вид на 1000 и «рабочий стол» велосипедаВот, пожалуй, в этот момент все сомнения и страхи ушли. Пришла уверенность – доеду. Не на зубах и соплях, а просто буду спокойно ехать, и доеду. И сразу как-то спокойно стало, и сил прибавилось. А тут и в Вилен-ля-Жуэль приехал.
А там – праздник! Пожалуй, самый запомнившийся контроль – подъезд к контролю забит людьми, надо ехать через коридор зрителей, все аплодируют, кричат, дети руки тянут. Ну прямо чистый Тур де Франс, невероятные ощущения, просто фантастика!
Правда, когда слез с велосипеда, пошатывался. Докатался до такого состояния, что ехать легче, чем ходить.
На контроле подарили брелок с названием города, приятно. Правда, с едой было как-то не очень – то ли не нашел нормальной, то ли не искал, не помню. Зато был понравившийся мне яблочный пирог, его и набрал.
Сел за столик, и тут меня заметила компания американцев. Начали громко обсуждать, что я похож на какого-то роллера или скейтера. Потом самый шумный из них поинтересовался у меня, не роллер ли я. Ответил, что нет, велосипедист. Спросили, как я себя чувствую. Ответил, что «я подумаю об этом завтра». Шутку оценили :). Потом я поинтересовался у самого шумного, откуда он. Оказалось, из Сан-Франциско. Спросил, не на фиксе ли он, раз из Сан-Франциско. Он очень смеялся. Не на фиксе, более того, даже не понимает, зачем вообще это надо. Так, довольные беседой, и разошлись. Потом еще на КП в Дрё встретились, помахали друг другу.
Я тогда еще в твиттер написал цитату из Сергея Курдюкова о том, что крутизна подъемов компенсируется крутизной гонщиков, в них въезжающих. Это было к тому, что после 1000 км холмов разница между спуском и подъемом как-то стерлась. Т.е. просто едешь, крутишь педали. Разница между спуском и подъемом – только в скорости, а по ощущениям – никакой. Даже пульс не менялся.
Ехалось – просто отлично. Бодрячком в подъемы, на спусках даже не подкручивал – просто цеплялся за кого-нибудь покрупнее, набирал скорость, а потом вылетал с колеса, пользуясь слипстримом. С одним португальским дядькой даже зарубились на спуске, но он был значительно тяжелее меня – на колесе у него я сидеть мог, но только высовывался, как он тут же отрывался. Только сложившись максимально аэродинамично, когда руки на перекладине руля ближе к центру, а спина параллельно земле, удалось его обойти, и то ненадолго. К слову, дома я так никогда не ездил – страшно. А на ПБП как-то натренировался, и вроде нормально получалось.
Из серии «Это Франция»Я потом вычитал, что свечение неба Нормандии делает местные пейзажи просто неотразимыми. Не обладая художественными способностями, мне это сложно оценить, но в атмосфере действительно что-то было, какая-то ощутимая прозрачность, какие-то другие, непривычные преобладающие цвета, поэтому по сторонам смотреть было не скучно. И маршрут туда-обратно не показался однообразным – обратный путь по той же дороге казался совершенно новым, и тем приятнее было замечать что-то знакомое.
Дороги ПБПОднако, не поев нормально на КП, ехать 81 км было проблематично, я рассчитывал на магазин или кафе по дороге. Но что-то они долго не попадались, я уже начал беспокоиться. Но в каком-то городке, название которого я опять не запомнил (позже выяснил, что называется он Saint Remy du Val), зрители и болельщики, кроме обычного «Але!» и «Бон кураж!» кричали еще и «Паста!» Я удивленно притормозил, и обнаружил магазинчик, в который за пастой и посылали. Оказалось, там предлагали полуфабрикат в картонной коробке – я уже пробовал такое, вполне приемлемо. Только непонятно было, что с ним делать, как разогревать. Но ко мне подошла женщина, спросила что-то на французском. Естественно, я не понял, английского не понимала она, но заметила надписи Russia на рукавах майки, и неожиданно заговорила по-русски! Оказалось – словачка, вышла замуж за француза, но русский не забыла (за столько-то лет – как же их учили???). Как она обрадовалась возможности поговорить на русском! И пасту подогрела, и кофе налила, и воды с собой дала. Даже спеть предлагала, но тут я отказался – мы, русские, сами знаете, в каких ситуациях поём. А я вроде как еще спортсмен, да и финишировать хочется. Я ей посоветовал в следующий раз на магазин повесить табличку «Здесь говорят по-русски», чтобы россияне знали, где отовариваться. Рассказал, как отличать россиян, и вдруг вижу Татьяну, с которой в Фужере познакомились, в форме БЗ! Где ж я ее обогнать-то успел, интересно.
Но, пока доел, пока попрощался (обещал заехать через 4 года) – времени прошло немало. Догнать Татьяну шансов было крайне мало, и как же я удивился, когда догнал! Аж загордился: велороад я читаю регулярно, помню, что она чемпионка России по суточному бегу, и в этом году выполнила МС по легкой атлетике (200 км за сутки, если не ошибаюсь). А я с ней рядом ехал! Аж километров 30. Ехали и общались – она рассказывала о впечатлениях от погоды (старт на 84 часа, дождь, но по меркам прошлого ПБП, Лондон-Эдинбург-Лондон, да и просто питерской погоды – все нормально :)), рассказывала про ЛЭЛ.
Меня же к этому времени начал интересовать вопрос финиша – оставалось 140 км, и были шансы приехать на финиш рано утром. Итоговое время меня не волновало, а вот праздника хотелось – после Вилен-ля-Жуэля, уж очень понравилось, когда толпа встречает. У Татьяны был опыт финиша ночью – пустые улицы и сонные судьи меня не впечатляли. Поэтому я решил, естественно, ехать, но не форсируя – финиш утром, чтобы было светло и тепло, меня вполне бы устроил.
Вместе приехали на контроль Мортань-о-Перш, 1090 км, уже в темноте. Поели, Татьяна познакомила меня с Романом из Львова, чтобы была компания на ночной участок, и уехала. Я не спешил, и хотел зайти к врачам – еще раз намазать колено перед холодной ночью.
Но, оказалось, что такого же лекарства на этом контроле не было. Тем не менее, массаж мне сделали, и доктор посоветовал разогревать колено на остановках, показал, как это делать. Ну и на том спасибо.
По первоначальному плану, спать я должен был еще на предыдущем КП. Но из-за внесенных по ходу изменений, я как-то потерял генеральную линию, и уже не мог точно понять, где ж мне надо спать. Получалось, что в Дрё, но какой смысл спать за 65 км до финиша? Поэтому, выезжая с КП, я надеялся, что смогу проехать ночь, и не заснуть.
Выехали с КП мы с Романом поздно, был уже 12 час ночи. До Дрё – 75 км, частично через лес Рамбуйе. Вспомнился старт, и рассказ Роже о ночном отрезке через этот лес. Так и вышло – совы, звуки, и полнейшая темнота между стеной деревьев. Народ инстинктивно сбивался в кучки.
Роман тоже не был уверен насчет сна, и не выдержал первым – остался в каком-то городе. Я поехал один. Холодало, спусков было как-то много, поэтому утеплился максимально – одел вторые штаны, кепку, бафф на шею.
А в середине пути и я стал проваливаться. Не знаю, сколько было времени, не посмотрел на часы. Вообще ничего не соображал, но каким-то чудом заметил у дороги скамейку, пустую, что совсем странно, с учетом, что каждую ночь обочины размечали тушки велосипедистов, спящих прямо на земле, и оставленными ими (или забытые) красные задние фонари. Свернул к ней, снял каску, лег на рюкзак, и отключился. Даже будильник не поставил.
Сколько проспал, точно не знаю. Тогда я как-то высчитал, что два часа, сейчас уже не помню, как это определил. Но проснулся, по традиции, от холода. Мне показалось, что это была самая холодная ночь, я на своем термометре видел +12,5, хотя в отчетах упоминается и +8 в ночь, когда шел дождь. Но тогда у организма еще были силы на поддержание температуры. Народ продолжал ехать, и все явно утеплялись по максимуму. У меня уже больше ничего не было, а дорога, как назло, вопреки профилю шла все вниз и вниз. Может быть, мне показалось, но согреться не получалось вообще, до самого Дрё. В придачу ко всему, хотелось есть – догрыз последнюю глюкозу и гель, но этого было мало, а про НЗшный сникерс забыл. Тут еще то ли мне так везло, то ли ко всем приставали – мне несколько раз сказали про то, что, мол, вы, русские, к холоду привычные. Я сначала объяснял, что это стереотип, что Россия большая, и что в той, где живу я, вообще-то, теплее, чем здесь. Потом просто улыбался. А потом уже злился. Ну, это вы в курсе, я с контроля об этом писал.
А тут еще организаторы опять что-то намудрили с подъездом к контролю. Уже вот город, светится внизу, прямо рядом море огней – а дорога все вьется, вьется, и когда ж она кончится-то! И стрелок явно не хватало – организаторский мотоцикл прямо передо мной вешал стрелки на перекрестках. Я, практически, за ним на контроль и приехал.
Контроль в Дрё находился в помещении спорткомплекса, и запомнился, пожалуй, оригинальным выбором еды (не похожим на другие контроли), вкусной и свежайшей выпечкой, и мужиком, рядом с которым я сел. Он спал, но просыпался, спрашивал у меня время, и отрубался. И так каждые 5 минут. Я по нему отследил, что просидел за столом 20 минут. Причем мне еще и приходилось судорожно пересчитывать время на английский, а я числительными я не дружу – чтобы вспомнить, например, как по-английски семь, мне надо в уме или на пальцах досчитать до семи. Так этот мужик помог мне самому не заснуть, а то я пару раз тыкнул вилкой мимо тарелки.
Контроль в ДрёСобственно, если бы поставил будильник перед тем, как уснуть на скамейке, то больше часа я бы себе спать не позволил, и уложился бы в свой график – по нему, я должен был приехать в Дрё на час раньше. Но я уже никуда не спешил – оставалось 65 км, и 6 часов времени. Поэтому отдохнул, даже пофотографировал. Попытался еще найти информационный центр, чтобы узнать, где Бочаров, но это не удалось. Даже колеса подкачал зачем-то.
И еще один момент очень четко отложился в памяти. Когда я выезжал с контроля, начинало светать. Наконец-то утро не было пасмурным, облака были, но небо не закрывали. И вот, на выезде из города, прямо перед собой в небе я вижу перекрещенный след от двух самолетов. Настолько это было символично – все, ПБП заканчивается, до финиша уже рукой подать, я это сделал! Бочаров тоже видел этот крест, он как раз въезжал на контроль.
Последний участок прошел в каком-то эйфорическом анабиозе. Катило плохо, медленно, перегруженный за эти дни желудок уже начинал напоминать о себе, немного подташнивало – но все это было не важно, потому что впереди – финиш. Пару раз останавливался, просто подышать, а как потеплело – снять жилетку, чтобы на финише посветить российской формой :).
Из запомнившегося. Последние финишные холмы – это те, которые ужасали на старте. Передо мной некоторые участники шли в них пешком. А я еще ехал – стоя, но ехал. А на вершине одного из них стоял француз, который, глядя на меня, сказал так уважительно и протяжно – «Supe-e-r!» Я аж прям загордился, и даже как-то повеселее поехалось.
Еще запомнился участок брусчатки, из тех, про которые я писал вначале. На стартовом участке он был в подъем, и проходился медленно, а под финиш – спуск, т.е. быстро. В щелях между камнями валялись батарейки, и куски красного пластика – фонари не выдерживали, а останавливаться и поднимать отвалившееся, перед самым финишем, видимо, не все хотели.
Последний кусок, километров 15, проехал с небольшой группой французов. Уже через населенку, со светофорами, постоянные старт-стопы. Причем я бы, может, и проигнорировал пару красных, но уж больно страшный рык был у одного из французов. От его «ATTENTION!» на перекрестках я аж подпрыгивал. Вместе с велосипедом. Зато они знали дорогу, и за стрелками можно было не следить.
И, наконец, финиш. Честно признаюсь, хотелось непонятно чего – кричать, плакать, целовать асфальт и всех подряд. Ну и выпить, конечно. За почти четверо суток в пути случилось много всякого, и основная нагрузка пришлась на психику, требовался выход. Причем не только мне так казалось, Бочаров тоже говорит, что ему хотелось кричать. Думаю, все, кто ездил на дальние расстояния, когда-либо испытывали что-то подобное. А тут еще встреча – аплодисменты, поздравления, похлопывания по плечу. Таки да, именно этого я и хотел, и очередное огромное спасибо всем зрителям и болельщикам, сопровождавшим нас все эти километры.
Timestamp: 25 августа 2011 года, 10:17.
Отметился. Маршрутную книжку забрали, но я попросил ее сфотографировать – разрешили.
Чип оставили на память, но вот крепежную липучку забрали – видимо, она дороже самого чипа. Дали талон на бесплатное питье, который обменял на пиво.
Отписавшись в твиттер, я остался на финише, ждать Бочарова. Встречал россиян, знакомых по маршруту, и знакомился с новыми людьми. Делились впечатлениями, подъехали Стас с Радлером – в общем, тусовался. Постепенно отпускало напряжение, я даже не чувствовал себя уставшим – наоборот, хотелось праздника и гуляний. А если конкретизировать – выпить в хорошей компании.
Довелось еще раз обратиться к врачам – укусила пчела в шею. А жарко, пот – больно, блин! Пошел к медикам, показал пантомиму «пчела или не пчела», объяснил, что аллергии нет, просто болит. Они образовались клиенту, и банальное извлечение жала оформили как целую операцию – с заморозкой и скальпелем, потом намазали кремом, и налепили пластырь на полголовы. Стас потом в своем отчете расскажет о приключениях и близком знакомстве с французской медициной. Очень у них интересно все оформлено.
Подходили разные участники, с предложением поменяться майками – клубными, или страны. Но лично я меняться не хотел – мне российская майка была дороже, чем какая-нибудь американская или итальянская. Поэтому максимально вежливо, но отказывался, и не только я.
Послефинишные посиделки. Фотография В. КомочковаТак бы и просидел весь день, но пришла СМСка от Хаджи, что Бочаров финишировал. Как-то я его упустил, хотя сидели мы недалеко от входа. Так что попрощались, договорились, кто сможет, придти на послефинишный банкет, и поехал в гостиницу. Бочаров уже был там, укладывался спать. Телефон у него сел, позвонить мне на финише не мог, а позвонить из дома, с подключенной зарядкой, не догадался.
Помылся, разобрал рюкзак, снял номера с велосипеда, и поехал на финиш – на банкет и в поисках его продолжения. Бочаров остался спать.
Timestamp: 25 августа 2011 года, 16:30.
Ширится ганебная зрада. Зреет генотьба против боротьбы.
