ВОЛ-2016. Как не надо ехать тысячедвухсотку

Список форумов Бреветы (веломарафоны) 200-300-400-600-1000-1200+ Отчеты о бреветах

Описание: Пишем отчеты о бреветах, в которых принимали участие

Сообщение #1 Неунывающий Командор » 25.03.2017, 01:59

Вологда – Онего – Ладога 2016.

Прыжок выше головы, или как не надо ехать тысячедвухсотку

Введение. Как все началось.

Ничего героического. Или романтичного. Напротив, все достаточно приземленно и прозаично. Мужик, разменявший четвертый десяток и никак не осознавший этого и не способный принять данное ему место в жизни. Хочется, знаете ли, почувствовать себя не среднестатистическим лохом. Хочется подвига. Короче, сплошной комплекс неполноценности и затянувшаяся потребность в самоутверждении. А тут еще склонность к лишнему весу и околоспортивная юность. Вот почему, когда столкнулся с веломарафонцами, понял – это то, что мне нужно.
В 2012 г с восхищением следил за событиями на ВОЛ. Тогда моя велосипедная жизнь еще не началась повторно и я подумать не мог об участии в следующем ВОЛ, но купил велосипед и осенью проехал первую двухсотку. В последующие годы количество бреветов увеличивал, в 2014 и 2015 выполнил SR. Накопился кое-какой опыт, появилась вера в себя. На ПБП – 2015 я не нацеливался по семейно-материальным причинам. А ВОЛ в этом плане попроще. Ну никак нельзя было не поехать.
Тайком от жены в январе зарегистрировался, обзавелся сумкой для перевозки велосипеда. Сезон как-то не задался, из-за непогоды и других факторов накат километров был маловат, после трехсотки появились боли в правом тазобедренном суставе, которые беспокоили при ходьбе, а при езде проходили. Но хромал я серьезно. После четырехсотки выкатился всего три раза по 80 км. До последнего не был уверен, что поеду на ВОЛ, и просрочил регистрацию. Но в конечном итоге нездравый смысл победил.

Часть первая. Дорога к старту.

Итак, едем! В отличие от Коли, моего друга и соратника, который все делает заблаговременно, я упаковывал вещи и велосипед за три часа до отъезда. Около одиннадцати вечера 28 июня 2016 г выехали из Суджи в Курск на моем автомобиле. Переночевав у моей мамы, опять же на моей машине помчались на вокзал к 9:30. Багажные квитанции для перевозки велосипедов, как оказалось, приобретались в общей кассе, очередь была большая и мы чуть не опоздали на поезд. Пришлось просить граждан пропустить нас без очереди, при этом возник неприятный конфликт с каким-то дяденькой с использованием слов на букву «х». Правда, когда все получилось, с дяденькой мы прощались чуть ли не друзьями и он желал нам удачи. В вагоне мы очутились за минуту до отправления. Для меня это был привычный расклад событий, у меня все так по жизни. А для Коли это был сильный стресс.
Что интересно, по поведению проводницы сложилось впечатление, что багажные квитанции чуть ли не важнее наших билетов.
В поезде я коротал время за подготовкой легенд к эксплуатации – из шести кусков мелкого текста склеивался отпечатанный с двух сторон единый свиток и тщательно «ламинировался» в скотч. Свиток получился размером где-то 15×30 см, что гораздо удобнее, чем пачка листков бумаги в файле и папочке.
Темы разговоров от стандартной похабщины то и дело скатывались к предстоящему марафону, и мы не уставали делиться своими страхами и сомнениями, в том числе по поводу легенды – уж слишком она казалась большой и запутанной.
За делами и разговорами быстро случилась Москва. Нам предстояло провести в ней девять часов. Нас по-королевски встретил мой друг, катал по городу на такси, накормил у себя дома обедом, отвез на Ярославский вокзал, где мы заблаговременно приобрели билеты для велосипедов. В отдельной, кстати, кассе «для багажа и мелких домашних животных». Еще успели купить для меня перчатки и очки, которые я позорно забыл дома.
На поезд до Череповца 29.06.2016 в 21:30 приехали заблаговременно, так что Коле в этот раз не пришлось нервничать. На перроне уже наблюдались другие велосипедисты.
[spoiler]Изображение
[/spoiler]Мы с удивлением смотрели, как они подъезжают на велосипедах и лезут с ними в поезд. Никаких тебе упаковок и багажных квитанций, никаких чемоданов и больших рюкзаков. Москвичи. Один даже в поезд сел в велоформе и велотуфлях (шоссейных!), в них же потом болтался в Череповце, на базе отдыха перед стартом и ехал бревет в них. Не знаю, правда, куда он потом делся, как-то исчез из вида после 600 км. Не удивлюсь, если растворился в собственном соку.
В вагоне с нами ехали срочники-новобранцы, и мы делили с ними ужин.
Изображение
фото Коли (IM)
Когда улеглись, я долго не мог уснуть, обдумывая предстоящее. Оно страшило. Ведь я не ездил больше шестисот километров. И после своих шестисоток не чувствовал себя годным ехать еще. А это не шестьсот, а в два раза больше. Причем это с точки зрения математики. А с точки зрения физиологии формула совершенно иная. После шестисот сложность, наверное, с каждой сотней увеличивается в геометрической прогрессии. Если не в экспоненциальной. Причем, осознавая это, я также понимал, что все равно даже представить себе не могу, что меня ждет. ТЫ.СЯ.ЧА.ДВЕ.СТИ. Это в башке не уложить, как ни старайся.
Затем для снятия напряженности мозг подсовывал мысли типа: «Да ладно, не преувеличивай. Многие проезжали, и ты как – нибудь справишься». Но вскоре тревоги обуревали вновь. Очень настораживали мои наблюдения за участниками прошлогоднего ПБП. Там весьма сильные рандоннеры, которые 200-300-400 проезжали чуть ли не с половинным запасом времени, финишировали очень близко к лимиту. Таким образом, с одной стороны налицо необходимость экономии сил, а с другой высок риск так наэкономить, что в лимит не уложишься… А тут еще больной правый тазобедренный сустав и неудалый сезон с малым накатом – 1800 км, из них за последние две недели всего 240…
Снова и снова продумывал стратегию, которую выбрал около двух недель назад. Была она крайне простой и заключалась в словах: «Единственный шанс проехать ВОЛ – ехать его с Колей». Дело в том, что Коля – убежденный тихоход, которому чужды всякие стремления проехать побыстрей, кого-то обогнать, ушатать себя неизвестно ради чего. И благодаря этому он стабильно и уверенно покрывает любые дистанции и хорошо себя после этого чувствует. Хотя я не сомневаюсь, что он может ездить быстрей. Тем более весьма логично пройти испытание на чужбине плечом к плечу с другом, который и открыл когда-то для меня дверь в мир веломарафонов… Стыдно, но будь я в лучшей форме, то и не думал бы об этом.
Заснуть все-таки удалось, да и спалось довольно хорошо. Правда, в три часа ночи проснулся ненадолго и испугался – было светло, как днем – проспали?! Но, посмотрев время, понял в чем дело – к белым ночам приближаемся – улыбнулся и снова уснул.
Череповец, 30.06.2016. С поезда вместе с нами сошло еще около трех десятков велосипедистов. Подавляющее большинство из них стало энергично собирать велосипеды. Встречающие нас волонтеры предложили нам сделать то же самое. Мы отказались – во-первых, вещей куча, во-вторых, велосипедам еще до старта ехать, а это лучше делать в упакованном виде.
[spoiler]Изображение[/spoiler]

Изображение[/url][/img]

Изображение

Волонтеры явно огорчились и растерялись, стали что-то говорить о какой-то гипотетической машине. Мы же, недолго думая, спросили, как дойти до места сбора - уж два километра-то можно пройти и пешком, даже с рюкзаками и велосипедами в сумках – и неспешно поковыляли по Череповцу. Переход нас слегка утомил – багаж был не очень удобен и достаточно тяжел, а северное солнце припекало не хуже нашего центрально-черноземного. По дороге осматривали город. Довольно чистый приветливый город, портили картину только многочисленные дымящие заводские трубы совсем невдалеке и замороженные долго-недострои. И в то же время радовало количество спортивных объектов и полное отсутствие американского клена.
Изображение
В месте сбора, тоже спортивном объекте, нас радушно встретили, предложили душ, взяли недостающие деньги по взносу, выдали легенды, маршрутные книжки, стартовые номера и хомутики для их фиксации к раме. Периодически предлагали распаковать и собрать велосипеды, но мы сохраняли стойкость в этом вопросе. Нам предстояло неопределенно долго ждать «официальных мероприятий». Недолго стесняясь, мы разлеглись на газоне в тени липы. Вскоре нашему примеру последовали другие участники. Получилось даже толково поспать.
Изображение

Навязчиво играла музыка, много часов подряд, масса ужасных песен на велосипедную тематику. Я даже не предполагал, что существует столько велосипедных песен. Человек, который их нашел, проделал, конечно, грандиозную работу. Непонятно только, почему он решил, что велосипедистов порадуют подобные песни. Я бы с бОльшим удовольствием послушал местное радио, как в столовой. Периодически развлекали себя походами в столовую и в магазин за сникерсами и бананами. Тем временем количество людей и велосипедов у места сбора росло, вместе с ними росло и напряжение от затянувшегося ожидания старта. Немного разнообразия внесло появление наших одноклубников из Воронежа под предводительством Вована ББ, который рассказал веселую историю о том, как они вчера на велосипедах ехали из Вологды в Череповец.
Изображение
фото IM
Изображение

Изображение

Изображение

Наконец, около 16:00 произошло торжественное открытие веломарафона, выступило несколько ораторов, включая, естественно, отца – основателя, вдохновителя и главного организатора Кампи. Очень порадовала девушка-переводчица. А затем нас грубо разлучили с велосипедами и повезли на базу отдыха в Торово. Отъезжая, из окна автобуса мы с тоской видели на площади свои велосипеды, которые должны были погрузить в фургон чужие люди, отвезти к месту старта на базу отдыха Васильки близ Кириллова, и там еще их и выгрузить. Воображение рисовало ужасные картины: как наши велосипеды швыряют, трамбуют, топчутся по ним, затем везут по ухабам, а они прыгают, бьются своими нежными дорогостоящими частями друг о друга и о пол… Оглядываясь, по глазам окружающих я видел, что не одинок в своих страхах. «Скажите, а вы будете все аккуратно делать, правда?» У кого-то даже нервы не выдержали, и они выхватили свои велосипеды из кучи, обняли их мертвой хваткой и пытались незаметно протащить с собой в автобус.
По дороге в Торово зам организатора по Череповцу Хоттабыч взял на себя обязанности гида и получилась неплохая экскурсия. Несмотря на то, что достопримечательности были довольно однообразны – заводы, домны, отвалы… Сложилось впечатление, что две трети Череповца приходится на промзону.
Изображение

Изображение

Изображение

По прибытии в Торово нас поселили с Колей и Андреем Малаховым в домик № 19. Домик был трехкомнатный, с телевизором, кухней и всеми удобствами, недурно отделан, чист и уютен. А Андрей Малахов оказался не телевизионщиком, а нормальным мужиком из Омска. Располагалась база в сосновом лесу на берегу Рыбинского водохранилища с пляжем и набережной. Конечно, все это нас тронуло, мы искупались – ведь почти Волга!, а после бесплатного ужина из трех блюд с картохой, люлякой баб (так и не смог понять, что это за часть тела) и сладкой булочкой преисполнились благодарности организаторам и даже почти простили им поступок с велосипедами.
Изображение
фото IM
Изображение

Изображение

Изображение
[size=85]фото IM

После ужина душа захотела пива, а со мной такое бывает не чаще двух раз в год, и я принял бутылочку «Черновара» за баснословные деньги. После пива наконец-то рассортировал вещи – что с собой, а что на финиш бэг-дропом. На КП решил, от греха, ничего не передавать, и впихнул в велорюкзак две футболки, запасные велотрусы с памперсом, теплые велоштаны, ветровку, носки, светоотражайку, сникерсы, бананы, кошелек, документы, насос, запасные батарейки и аккумулятор для фары, зарядные устройства для телефона и аккумулятора фары, два метра стального троса с замком!, регидрон 20 пакетов и нимесил 10 пакетов, фотоаппарат.
Изображение

Изображение

Рюкзаки – один в дорогу, другой – на финиш – были уложены, завязаны и застегнуты, чтобы завтра можно было их сразу схватить и идти. После чего лег спать около 23:00. Пиво притупило волнение от предстоящего неизведанного, стали буксовать мысли о стратегии езды, о больном суставе, о том, как не заблудиться, не растереться, не сломаться и т д, и я скоро уснул.
Утро 1 июля 2016, 5:30. Проснулись моментально, как кто-то на кнопку нажал. После водных процедур я облачился в клубную форму, велотуфли и мы явились в столовую, где нам выдали «паек». В нем оказалось мясо с мясом, соки, хлеб и что-то еще вкусное. И снова благодарность организаторам наводнила сердце. Пока ждали автобус, я успел все поглотить. Потом были 90 км в автобусе до старта, Хоттабыч снова экскурсоводил, потом я спал, и дорога прошла интересно.
К 8:00 прибыли к месту старта на базу отдыха «Васильки». Здесь царили суетливо-взволнованная атмосфера, Кампи и команда волонтеров. Мы бросились к нашим велосипедам, стали торопливо их распаковывать, освобождать от оберток, скотча и собирать. Возни много, времени впритык, поэтому когда сотрудники базы пригласили кушать, я даже не помыслил об этом. Это потом я узнал, что завтрак был бесплатный. Знал бы тогда, уж нашел бы время. Но все успел собрать, навесить, проверить, закрепить номер, даже подкачать колеса и побродить по базе с фотоаппаратом.
Изображение

Изображение

Изображение


Часть вторая. Дорога к финишу.

День первый, 1.07.2016.

Толпу велосипедистов построили на дороге перед базой и после короткой поздравительно - благословительной речи в 9:15 Кампи дал старт. Обычно на наших клубных бреветах я один издаю стартовый вопль, здесь же таких было несколько. Большинство, застоявшись от длительной предстартовой прелюдии, взяли сразу хороший темп. Люди были свежи, резвы, улыбались, фотографировали на ходу.
Изображение

Изображение

В лучшие времена и я, наверное, рванул бы. Но сейчас я ждал Колю. А он совсем не поддался стартовому азарту и при скорости 26-28 км/ч я никак не мог его дождаться. Дождался нескоро на скорости 24 км/ч, когда почти все оказались впереди. Я себя к этому готовил и печалиться не стал – на такой скорости во все уложимся и здоровье сохраним. В Кириллове пропустил Колю вперед, когда остановился сфотографировать Кирилло-Белозерский монастырь – не мог же я проехать мимо жемчужины русского севера…
Изображение

Довольно долго мы видели впередиедущих, поэтому несколько поворотов после старта при проезде Кириллова до выезда на трассу Вологда – Медвежьегорск проехали без трудностей с навигацией. Совсем скоро стали попадаться на обочине рандоннеры, ремонтирующие пробитые камеры – это на первых-то двадцати километрах – и благодаря им мы так и не становились последними. До Ферапонтово объехали троих, по-моему.
В Ферапонтово так же нельзя было не остановиться у древнего монастыря, от которого к тому же открывался завораживающий вид на озеро. А еще перед монастырем порадовал длинный деревянный мост, под которым довольно далеко внизу бурлил по крупным желто-коричневым камням быстрый, мощный и кристально чистый поток. Так и хотелось спуститься и лечь в его холодные струи, окунуться головой, вдоволь напиться… День жаркий был.
Изображение
фото IM
Изображение

Изображение
(объектив запотел - для облегчения фоторепортажа поначалу я вез фотоаппарат в кармане)

Изображение

Дальше дорога пугающе быстро стала утомлять. Ехали медленно, километры тянулись вяло, однообразная дорога в коридоре леса создавала ощущение, что проехали гораздо больше, чем на самом деле.
Изображение

Изображение

К АЗС на повороте на Липин Бор, каких-то несчастных 80 км от старта, доехали уже слегка уставшими, голодными и потрепанными жарой. Поэтому на заправке отдали должное чаю, кофе, хот-догам и мороженому. Подслушивая разговоры отдыхающих здесь же соратников, я не без облегчения узнал, что им тоже не совсем легко. А еще услышал жалобы на встречный ветер и удивился – как–то не обратил внимания. Оставшиеся 50 км до КП 1 – Кукова родника - начал потихоньку уезжать от Коли – все-таки не получалось держать его темп. Печально, но последние километры перед КП начал нервничать, что нет, это еще не поворот к роднику… Да где же он… И так далее. Плохой знак для 130 км 1200-километрового маршрута.
Но вот и КП 1, 135 км, Куков родник. Залитая солнцем просторная поляна, обрамленная частоколом соснового леса. Над родником сооружен сруб-часовня, из-под которой вытекает не ручеек, а целая речушка чистейшей, вкуснейшей и холоднейшей воды. Которую пьешь, и реально отмерзают гланды, а остановиться нет сил. В которую ступаешь ногой – сначала обжигает диким холодом, а потом сразу становится больно, но все равно хочется снова и снова наступать в нее – такая она чистая и красивая…
Изображение

Изображение

Чуть поодаль в беседке волонтеры во главе с самим Кампи развернули фуршет, которым я, естественно, не замедлил воспользоваться. На вопрос Кампи: «Ну как?» - ответил: «Туговато…» - «О-о-о!... Что же вы дальше делать-то будете?»
После перекуса я прельстился купальнями-купелями, сооруженными на ручье метрах в тридцати от источника. Погрузить в сверхледяную воду свою разгоряченную бренную плоть было довольно непросто. Зато усталость и жаркую одурь как рукой сняло. Тут и Коля подтянулся и сделал все по тому же сценарию.
Изображение

С КП мы выехали вместе.
Но продолжать движение вместе снова не получалось. Пару раз я останавливался и даже разворачивался, чтобы дождаться товарища. С одной стороны, я напоминал себе о проблемах с тазобедренным суставом и о слабой подготовке, с другой нарастала тревога от ускользающего времени, не давало покоя ощущение, что ведь могу же все-таки быстрей. В конце концов не выдержал и поехал в комфортном темпе – не гнал, но и не задерживался. По пути не уставал любоваться нескончаемым лесом по обе стороны от дороги. И если лес немного, но встречается в моих родных местах, то россыпи камней в кюветах и в лесу, от небольших булыжников до крупных валунов, были по-настоящему для меня в диковинку.
Изображение

Изображение

А еще поражало количество ручейков, ручьев, речек и рек, над которыми то и дело приходилось проезжать. И все живописные, необычные – обрамленные соснами и камнями, с каменистым дном. И со странной красно-коричневой водой, по цвету напоминающей старый, со вчера оставленный в чашке чай.
Изображение

Изображение

Изображение[/url[/img]
фото IM
Обращала на себя внимание малонаселенность – редко встречались даже повороты к населенным пунктам, не то что сами населенные пункты. Ближе к 200-му километру начали попадаться затяжные пологие подъемы и спуски, и это тоже развлекало и скрашивало однообразную езду. А еще необычными для взгляда были избы – деревянные срубы, совершенно ничем не облицованные. В моих краях такое можно увидеть, только если начали строить, сложили сруб и забросили. Здесь же нет – бревна серые от времени и атмосферных воздействий, а дом жилой, и окна пластиковые, и тарелка «Триколор», и «Приора» под окнами. И не могу сказать, что необлицованный сруб – это некрасиво. Есть в этом какая-то особая, чисто русская, эстетика. Даже фотографировать останавливался.
Изображение

Перед КП 2 в Белоусово пейзаж разнообразили крупные водоемы, по легенде здесь значился Волго-Балтийский канал.
Изображение

Изображение

В Белоусово я на КП 2, 227 км, в столовке, явился за три часа до его закрытия, но за полчаса до закрытия заведения. Организаторы бревета явно не рассчитывали, что кто-то будет ехать так долго. Те, кто был позади, рисковали остаться без похожей на нормальную еды. Немного успокоив свою совесть, что бросил Колю, купил себе и ему два комплексных обеда (солянка, винегрет, котлеты с рисом, чай с какой-то плюшкой), чтоб он смог поесть, если вдруг не успеет до закрытия столовой.
Изображение

Но Коля успел, всего на двадцать минут позже меня приехал. На КП кроме нас было еще довольно много рандоннеров, и это немного успокаивало. Хотя, конечно, не снимало внутреннего напряжения и тревоги о том, что едем впритык, не создавая значимого запаса времени. И это на первых-то 220-ти километрах…
Поэтому после отдыха и ужина, всего около часа, я снова поехал вперед, оставив Колю. Создавать запас времени. Но получалось не ахти. Вскоре после КП случилась Вытегра. Знакомился с ней, не слезая с седла, лишь ненадолго остановился, чтобы сфотографировать двухэтажные многоквартирные серые срубы.
Изображение

А в голове почему-то крутилось: «В ВытЕгре все ездят на «Ультегре»». Дальше до следующего КП была прекрасная дорога с идеальным асфальтом, неизменно красивыми пейзажами и рельефом, очень похожим на Курский. Казалось бы, едь и балдей, но тревога… Она не давала наслаждаться. Она заставляла думать, что еду слишком медленно. Она заставляла слишком часто смотреть на велокомп и нервничать, что он показывает не то, что хотелось бы.
Но вот и поворот к КП 3. Слепой одиннадцатикилометровый боковой заезд с возвратом по той же дороге. Еще дома при изучении маршрута вызывало недоумение большое количество этих слепых и, казалось, бессмысленных, заездов. И вот теперь совершенно не вдохновляла перспектива на 11 километров отклониться от маршрута, а потом вернуться в исходную точку. И не получалось думать, что эти «лишние» 22 км – они из тех 1200, и какая разница, где их тратить. Зато на этом ответвлении встречались те, кто был впереди, и можно было оценить, сколько людей и на каком расстоянии от тебя едут. Их встретилось немного, но и не очень мало. Что ж, все не так плохо.
На закате выехал к заливу Онеги.
Изображение

А еще несколько километров спустя – к самой Онеге и КП 3, 265 км. Снова Кампи с командой, бутербродами, чаем, кофе и соками. Онегу видел впервые. Огромная, бескрайняя, как море… Было уже не жарко, но не смог отказать себе в купании. Во-первых, великое озеро, а во-вторых, весьма полезно смыть с трущихся поверхностей пот и соль. Благо, предусмотрительно взял с собой труселя. Среди волонтеров есть женщины… По крупногалечно-мелкобулыжному дну полез в очень освежающую воду. Которая, как и все водоемы в этих местах, имела красно-коричневый оттенок.
Изображение

Изображение

Изображение

После купания взял в рюкзак два камня в качестве сувениров. Одевать на мокрое тело памперс чревато неприятными последствиями, а полотенца у меня не было. Ничего не придумал лучше, чем вытереть трущиеся поверхности баффом – вряд ли придется использовать его по назначению…
Коля вновь прибыл на двадцать минут позже меня. Это заставляло задуматься. Если разрыв не увеличивается, то какой смысл от него уезжать?
С КП снова выехали вместе, оставив позади троих. Еще одного обошли дальше по маршруту. Наступила белая ночь, невиданное мной ранее явление, было чуднО и интересно. На нас были светоотражайки, горели фары и фонари, но все это казалось совершенно излишним – видимость была прекрасной, а освещенность такой, что фотоаппараты работали, не задумываясь. Но правила есть правила, и я включал фару при каждой встречной и попутной машине. А то судьи – волонтеры, которые должны были нас обогнать, могут же и наказать…
Они и обогнали нас ближе к следующему КП 3d, 301 км. Который расположился в местечке с жутковатым названием «Саминский Погост». В сумерках белой ночи, в саване тумана древние серые срубы Саминского Погоста и выглядели жутковато. Вставали в памяти ощущения ужаса от кинофильма «Вий». Не современного суррогата, а того, советского…
Изображение

Изображение

Изображение
Волонтеры на КП 3d были сонными и усталыми. «Ну слава Богу, еще один остался!» - «Как это – один? Сзади как минимум трое!» «Нет, двое минут за двадцать до вас проехали». Н-да, сильно же мы утомились, что не заметили, как нас двое обошли. Ну да ладно, отметились, набрали воды, поехали. Времени на раздумья нет. Час ночи. Впритык едем.
Дальше ехать стало трудней. Тянулась белая ночь. Закатное зарево на западе так и не погасло, а медленно переползало по северной части горизонта к восточной, чтобы утром выпустить там на волю солнце. Наваливалась сонливость. Коля стал отставать. Решил дождаться его у стелы на границе Вологодской области и Карелии. Подкрепился купленным еще в Торово «Чоко-Паем» и водой и в первый раз на этом бревете лег на обочине. Тут же не смог не заметить скудность травяного покрова – не на траве лежишь, а на грунте. Да и не трава, а хвощи какие-то в основном… Да и грунт странный – не песок, не земля, а какой-то серый пыле-грязе-песок… Заснуть не получалось – холодно и комаров много. Вскоре и Коля подтянулся.
Изображение

Передохнули, обменялись унылыми комментариями о происходящем, попытались приободриться тем, что до спального КП 4, 362 км – города Пудож - осталось всего 41 км. В том, что первый раз спать я собирался на КП 5, мне уже стыдно было даже себе признаться. Теперь стоял вопрос, как бы в Пудож успеть до закрытия КП.
«Всего» 41 км расходовался мучительно медленно. Коля отстал. Срубало сном, и километров за пятнадцать до Пудожа я прилег на остановке поспать - Колю подождать. Уснуть вновь не удавалось, только противное полузабытье… Коля промчался мимо, не притормозив. Гнался за ним километров десять со скоростью около 30 км/ч, не понимая, что произошло. Оказывается, он таблетку кофеина съел. Зато развлекся, путь незаметнее скоротался.
С затяжного спуска влетели в пустынный сонный Пудож. Почему-то было ощущение, что городок застрял где-то в девяностых. Какой-то худенький, не поправившийся… Свернув по указанному в легенде «справа от указателя «Медвежьегорск 190» серое кирпичное здание школы» к серому зданию, обнаружили, что это не школа. Слегка напрягшись, едем дальше. Навстречу - милицейский «бобик», из которого доброжелательно спросили: «Это вас там ищут?» Узнав, где именно – «там», вскоре добрались до школы. Действительно, тоже указатель «Медвежьегорск 190», серое здание… Школа тоже будто из советских времен не выбралась – никаких следов современного ремонта не наблюдалось, только очередной свежий слой краски на стенах, полах, скамейках. В умывальне из четырех покрытых известковой шубой кранов советского образца работает лишь один, да и тот неубедительно. В туалете из четырех видавших виды унитазов работает один, остальные до краев заполнены фекалиями, которые так же переливаются и на пол…
Итоги дня были прискорбны. 362 км за 19 часов, три часа до закрытия КП. Хотелось жрать. Но тратить время на еду вместо сна не хотелось. Логичным казалось сразу лечь, а проснувшись, покушать. Но когда я спросил, можно ли так, у тетенек в столовке, они сообщили, что так я вообще без еды останусь. Пришлось есть – суп, макароны по-флотски, компот из сухофруктов. На мой вкус, вполне сносно. И долгожданное горизонтальное положение в спортзале на «пенке» среди десятков таких же, как я. Несмотря на усталость, неудобство жесткого ложа и окружающий шум мешали уснуть, и я пожалел, что не взял с собой коньяк. Наши с Колей «успехи» были таковы, что мы могли позволить себе поспать всего два часа, поэтому проблемы с засыпанием нервировали и в свою очередь, еще больше мешали уснуть.

День второй, 2 июля 2016 г.

Проснулся минут за сорок до закрытия КП. Отдохнувшим, естественно, себя не почувствовал. Народу присутствовало еще около двух десятков, и это успокаивало.
Изображение

Изображение

Постарался как можно быстрее собраться. Помешали этому физиологические потребности, причем крупные. Это удивляло, поскольку со мной такое на бреветах никогда не случалось, даже на шестисотках, и я вообще раньше считал это катастрофой для рандоннера. Войдя в ужас-туалет (при виде наглухо закупоренных продуктами жизнедеятельности унитазов Коля даже изверг туда же съеденное накануне), я обнаружил там несколько таких же, как я. В туалете никаких перегородок, на унитаз нормально сесть, конечно же, нельзя, только на корточки. И вот, совершенно незнакомые люди с разных концов России бесстыдно демонстрируют друг другу всю свою вывернутую наизнанку поднаготность и физиологичность. Даже мне, бесстыдному цинику, вне бревета было бы не по себе, а уж Коле, человеку гораздо более стеснительному, и подавно. Но мы на удивление легко справились. Чего только с человеком не делают веломарафоны!
Преисполненные благодарности школе и волонтерам, около восьми утра вышли на маршрут. Хотелось есть. На счастье и удивление, на пол-квартала позади Пудож-град приготовил для нас роскошный подарок – работающее в восемь утра кафе! Где мы и заправились.
Учитывая итоги минувшего дня, я решил больше искусственно не медлить и поехал в комфортном для себя темпе. Погода и дорога были хорошие, скорость радовала. Даже обогнал несколько человек, и с каждым из оставленных позади улучшалось настроение и крепла вера в благоприятный исход авантюры. Километров через двадцать начались дорожные работы, о которых предупреждал Кампи. Качество асфальта ухудшилось, повсюду на нем были обширные эрозии в несколько сантиметров глубиной, россыпи гравия, песка, дорожники, техника.
Изображение

В сочетании с ощутимым рельефом это замедляло и затрудняло движение. Завидовал соратнику на байке, который несколько раз обходил меня на особо неровных участках, где я щадил велосипед, а он пер как так и надо. Но в целом той жути, которую рисовал Кампи в своем анонсе, я как-то не ощущал.
Но вскоре понял, почему. Когда начался именно тот участок. Асфальт отсутствовал вообще. Предназначенная для движения полоса представляла собой свежую слегка утрамбованную насыпь щебня и фирменного карельского серого пыле-грязе-песка с глубокими ребристыми следами грейдерных колес, другая же половина проезжей части – просто кучи строительного грунта.
Изображение

Изображение

Реверсивное движение – на однополосных участках встречные потоки едут по очереди. То есть сначала объезжаешь стоящую на светофоре колонну машин, затем какое-то время едешь, уворачиваясь от встречных, а потом тебя настигает стоявшая колонна. И поднимает тучу пыли, видимость падает до нескольких метров, а вероятность быть намотанным на колеса грузовика повышается донельзя. Я порой даже экстренно останавливался и перепрыгивал на полосу с кучами. Раньше я думал, что по такому покрытию вообще не способен ездить ни я, ни мой велосипед. А тут десятка три километров. По ощущениям, все сто. Да еще по жаре под тридцать. В итоге на этом коротком отрезке раза два останавливался отдохнуть-поесть-попить. Почему-то никто меня не догнал. И понял – хорошо, что вчера все так сложилось, сунься мы сюда по ночи – несдобровать бы.
На КП 5, 421 км, прибыл утомленный, пыльный, перегретый и обезвоженный. Был очень рад этим нескольким жалким голубым домикам из досок, стоящим на открытой местности без изгороди. Неужели это и правда детский лагерь?
Изображение
фото IM
Кроме волонтеров, на КП было немало участников, в том числе и тех, кто здесь спал. Никто никуда не спешил, возникало ощущение, что ребята просто приятно зависают здесь не первый день и никуда не собираются. Я старался не поддаваться этой деморализующей атмосфере. Как-никак опять три часа до лимита. Дальше, по логике, эта цифра будет уменьшаться.
Меня накормили пельменями, бутербродами, чаем, кофе. В домике было жарко, и чай я пил снаружи под стеной в тени. Из тени вылезать не хотелось. Солнце жарило, все тело ломило, коже было противно от налета соли и пыли, голова тяжелела от недосыпа. Но надо было ехать. Я уже собирался, когда прибыл Коля. Я намеревался заехать на Онегу, Коля хотел как можно быстрее ехать дальше. Немного поборовшись с совестью, я взял над ней верх и снова покинул его.
Искупаться считал необходимым – взбодриться, смыть пыль, соль и пот. Тем более что по легенде до берега было двести метров. С дороги же из-за леса озера видно не было. Свернул в указанном в легенде месте, спустился по каменистой грунтовке к берегу. Камни на берегу и на дне были крупнее, чем в предыдущем месте, заходить было трудно. В интимном месте у меня уже была точечная пустяковая потертость, и благодаря ей я обнаружил еще одно интересное свойство красно-коричневой онежской воды – поврежденную кожу она жгла, как спирт. После купания почувствовал себя намного лучше. Снова осушил трущиеся поверхности баффом.
Изображение

Изображение

Вернулся на ремонтируемую дорогу. На КП говорили, что еще четыре километра мучиться. Но показалось, что все десять. Когда появился асфальт, все-таки остались приятные нюансы. Дорога была плавно-волнистой, сплошные небольшие спуски и подъемы. Казалось бы, мчи и наслаждайся, ан нет – в конце каждого спуска поперек дороги в асфальте были выдолблены канавы по метру шириной, заполненные крупным щебнем. Приходилось максимально замедляться в конце спуска и дальше брать подъем без всякого разгона. Казалось, на маршруте предусмотрено все, чтобы максимально замучить участников. Поэтому когда доехал до Пудожгорского, сомнений не оставалось – заезжать, отдыхать, идти в магазин.
Там уже был Коля. Он сидел на рассохшемся деревянном крыльце неказистого сельмага с подавленным и утомленным видом. Еще более удручающими были его речи – все, мол, хватит, накатался, буду сходить, все равно уже не успеть. Мне тоже было несладко, но от таких заявлений я был еще далек.
Изображение

По длинному коридору, наполовину загроможденному колодами дров, я прошел в помещение магазина. Там пахло немножко мышатинкой, дохлятинкой и плесенью. Купил кока-колу, мороженое, яблоко, апельсин. До следующего КП должно хватить. Попытался внушить Коле, что все не так уж и плохо. Выехали вместе, но скоро я снова оказался один. Мне покатило, я чувствовал себя хорошо, с удовольствием поддерживал скорость в районе 30 км/ч, бойко обрабатывал подъемы. Километры давались легко, настроение улучшалось. Начало казаться, что за четыреста с лишним километров я неплохо раскатился, мышцы, сердце, дыхание заработали в приличном режиме. И что самое интересное, совершенно прекратились боли в правом тазобедренном суставе. Не помню, с какого момента я перестал их ощущать. Как бы не после первой сотни. И не думаю, что дело только в Нимесиле, который я поначалу принимал чуть ли не на каждой остановке, а в Пудоже даже забыл о нем. Я перестал стесняться и стал вкручивать от души, забыв об осторожности.
И вот, на 458-м километре, валю так мощно в горочку стоя, и вдруг хрясь!- как струна лопнула в левой голени. Парциальный разрыв икроножной мышцы. Ногу моментально выключил из нагрузки. Малейшее напряжение икроножной мышцы вызывало противную сильную боль, напоминающую ту, что бывает, когда ноготь сорвешь. Только противней и сильней. И где-то, даже не в голове, а в сердце, тоской защемило: «Не доеду…»
Кое-как, педалируя только правой ногой, доковылял до следующего КП 6, 481 км, на берегу Онеги у впадения реки Куржа. Спешившись, испытал затруднения в ходьбе – чтобы не вызывать мерзкую сухожильную боль, приходилось сильно хромать прямой ногой, ставя ее на пятку задранной стопы. Поживиться на КП было нечем – более быстрые участники уже в основном все поели… Что ж, закон природы, естественный отбор – сильнейший получает все. Зато искупался хорошо – на прогретом мелководье без валунов
Изображение
фото IM
На поляне снова было около полутора десятков разной степени потрепанности рандоннеров.
Изображение

Слышны были разговоры о сошедших с маршрута. Один из ребят очередной раз ремонтировал колесо, пожаловался, что израсходовал все камеры и другие возможности ремонта. Спрашивал, нет ли у кого лишней камеры. Ему ответили: «ЛИШНЕЙ – нет». Я подумал, что было бы нехорошо вынудить человека сойти с дистанции из-за камеры, а потом сойти самому из-за икроножной мышцы с двумя целыми запасками в подседельной сумке, и поделился с ним одной.
Коля подъехал минут на тридцать позже меня. Не дожидаясь его, я выехал. И на удивление, неплохо поехал. Поймал такой режим педалирования, который не вызывал болей, и стал использовать левую ногу все сильней и сильней. Скорость снова выросла и я даже стал настигать и обходить других участников. В душе осторожно зашевелились радость и надежда. Потом даже пристроился к группе, с которой заехал в Новую Габсельгу для подзарядки. Это село запомнилось видами домовладений, точь-в-точь как в фильме «Любовь и голуби». Отвечая на вопросы спутников о моей походке, я выпил иогурт, съел мороженого, набрал воды в колодце с ведром на цепи, намотанной на бревно с рукояткой.
Пейзаж несколько изменился – лес отступил в стороны, появились жиденькие березовые посадки вдоль дороги. Среди деревьев продолжали встречаться непонятного происхождения странные столбики – пирамидки из положенных один на другой валунов, обычно по три – четыре.
Изображение
фото IM
Заметив их еще в Вологодской области, я вначале думал, что это какая-то традиция – складывать в лесу у дороги пирамидки. Но количество их потом стало превышать все разумные пределы, виднелись они и в глубине леса, а размер валунов порой был огромным, так что если кто-то их и складывал, то только с помощью подъемного крана. Я стал сильно сомневаться в искусственном происхождении этих объектов. Единственное, что не вызывало сомнений в рукотворности, так это то, что некоторые из них были раскрашены под лисичек – белочек.
Далее совсем скоро меня сморило сном. Я отвалился от группы, чтобы передремнуть на обочине. В Повенец прибыл в одиночестве, остановился на мосту, чтобы сфотографировать шлюзы Беломоро-Балтийского канала, вызвав возмущение охранника.
Изображение

Изображение

Запомнился классный асфальт между Повенцом и Медвежьегорском со скоростным рельефом. И мучения, с какими пришлось там ехать.
В Медвежьегорске меня посетил интересный геопсихологический эффект. Очертания маршрута в моей голове наложились на карту Курской области и мне очень навязчиво, неотступно казалось, что я на самом деле где-то в Понырях и дальше мне ехать в сторону Дмитриева – Льговского. И стоило усилий осознать, что на самом деле я очень далеко от родных мест.
На вершине подъема остановился на АЗС – снова захотелось есть. Угостился кофе и хот-догом. Порадовала главная площадь города с огромным зданием непонятного назначения немыслимой архитектуры – что-то среднее между собором, сельским клубом и зернохранилищем. Я его почему-то назвал рейхстагом. А напротив него танк на постаменте. Наверное, на 9 Мая танк стреляет по рейхстагу.
Удачно свернув на Великую Губу, я стал пробираться в очередное слепое ответвление маршрута к мысу Сухие Наволоки. На этот раз 24-километровое. И снова оснащенное всем, чтобы добить измотанного марафонца. Ужасный крупнобугристый асфальт с паутиной трещин до 20 см шириной, более чем ощутимый рельеф – горки были все круче и выше, чем мне доселе приходилось проезжать. На спусках того и гляди, в трещину попадешь, на подъемах те же трещины добавляют перцу. Лес и скалы снова подступили вплотную к дороге. А тут еще больная нога. Приходилось ее задействовывать, больше для подтягивания педали вверх. Одна из горок была особенно крута и высока, прям стенка какая-то. На нее Юля из Питера, с которой мы познакомились за ужином в Торово, даже забиралась пешком. Мне же удалось не остановиться.
На КП 7, 581 км, на пляже у дороги было особенно много народу, почти как в Пудоже. И они еще не успели все съесть. Мне досталась восхитительная гречка с тушенкой, колбаса, хлебо-булочные изделия, чай, кофе. Закинулся на всякий случай Нимесилом – вдруг от болей поможет. Смеркалось, и как раз удалось насладиться зрелищем заката над сине-серебристыми волнами Онеги.
Изображение

И насладиться купанием в ее прибое, шумящем, как морской. Дал жене по телефону послушать этот шум. Вода была холодна, но жгла сильнее – потертость стала больше.
Добавилась новая печаль – из-за почти двойной нагрузки на последних 120 км стало болеть и распухло правое Ахиллово сухожилие. А еще даже не половина пути. Но настрой был ехать дальше. К тому же здесь я планировал одеть чистый сухой запасной памперс – а это не могло не улучшить ситуацию.
Прибыл Коля. Я еще не видал его настолько подавленным. Он сказал, что все, хана, будет сходить. Недавно слезла кожа с жопы, и от дикой боли он чуть не врезался в скалу и не может ехать дальше. Осмотрел. Небольшой красный ромбик лишенной эпидермиса кожи. Попытался его убедить, что все не так плохо. Делов-то – поменять памперс и ехать дальше. Но запасного памперса-то у Коли и не было. Бэг-дроп, в котором он лежал, не дождался Колю на КП 5. Пришлось отдать ему свой. Ведь нехорошо же, если человек сойдет из-за какого-то памперса, в то время как я скорее всего тоже сойду по причине неустранимой, но в сухом памперсе.
Пришлось вновь напялить пропитанный потом памперс. Готовясь к ночной езде, одел штаны, куртку, светоотражайку. Сгущались сумерки, народ заторопился. Отправляясь, я смотрел на Колю и почти не сомневался, что в Гирвасе он сойдет. Если вообще до него доедет. Настолько сломленным он выглядел.
Тяжело все-таки возвращаться по уже пройденному пути. Особенно с больными ахиллами. Давит на психику знание того, что тебя ждет. Немного развлекали догонялки с ребятами на тандеме. У них что-то постоянно ломалось, и пока они ремонтировались, я уезжал вперед, а потом они обгоняли меня на одном из бесчисленных спусков. Мне мешали разогнаться ухабы, а они не стеснялись – тандем-то МТБ-шный… Чуть до беды не дошло - в конце одного из спусков, уклоняясь от встречной легковушки и от ямы во всю ширь моей полосы, я собирался проехать по обочине. Сзади почувствовал движение, свист воздуха и шорох шин по песку. В какие-то миллисекунды обернулся, боковым зрением увидел несущийся на бешеной скорости тандем, обходящий меня справа, успел вильнуть рулем, освободив коллегам узкую полоску обочины. По которой они и просвистели, чудом не улетев головами в валуны.
Чуть позже на подъеме я снова добрал их. Какое-то время ехали вместе – как раз преодолели 600-км рубеж и поздравили друг друга с этим приятным событием. Тридцать восемь с половиной часов. Всего полтора часа в запасе. Очень плохо.
Вернувшись к выезду из Медвежьегорска, я остановился как раз под щитом со схемой развязки трассы Мурманск-Санкт-Петербург. Присел на обочине. Надо было собраться с силами и духом перед 75-ю км до Гирваса. Ощущалась сильная, вязкая, сонная усталость. Поедая купленный в Пудожгорском апельсин, я с тоской поглядывал на уходящую вдаль дорогу. И тут совсем недалеко, метрах в пятидесяти, я увидел крупное животное бурого цвета, с большой приподнятой над головой попой, на четырех ногах вприпрыжку – полубоком на манер обезьяны перебегавшее дорогу на мою сторону. Медведь!!! Вот так удача! Это он на запах апельсина пришел. Доев побыстрей апельсин, я достал фотоаппарат и медленно поехал к тому месту, где медведь скрылся, внимательно вглядываясь в кусты. Увы, напрасно. Так полностью подтвердилось сказанное Кампи на предстартовом брифинге в ответ на вопрос: «Что делать, если встретится медведь?» - «Выхватывайте фотоаппарат и старайтесь его сфотографировать. Вряд ли у вас это получится – медведь боится вас больше, чем вы его»…
Наступила ночь. Заметно менее светлая, чем вчера – небо затянули облака. Путь пролегал по широкой пустынной федеральной трассе с прекрасным асфальтом. Рельеф был плавным, лес стал каким-то более величественным и то и дело открывал обширные зеркальные блюда подернутых туманом озер, а на вершине каждого подъема дорогу с двух сторон обрамляли нагромождения высоких скал. Которые щедро испоганили какие - то чудаки на букву «м» наскальными росписями в стиле «здесь был Вася».
Изображение

Изображение

Изображение

Ехать получалось плохо. Крутить педали обычным способом – толкая сверху вниз – было невозможно из-за мучительных болей теперь в обоих ахилловых сухожилиях. Оставалось только тянуть снизу вверх. И если при обычном способе задница приподнимается над седлом и давление на нее уменьшается, то при оставшемся мне она наоборот сильнее вжималась в седло. В сочетании с мокрым соленым памперсом это быстро привело к превращению кожи седалища в раневую поверхность по всей площади контакта с седлом. Сидеть было жгуче больно, и этому не было конца. Стараясь унять ненадолго боль, я периодически вставал на педалях и чувствовал, как памперс медленно, с потрескиванием, отклеивается от раны. Потом приходило время снова садиться. Это надо было делать резко, решительно, с размаху впечатывая в рану ткань памперса, скрипнув зубами от взметнувшейся боли. И по сердцу как кипяточком из стакана каждый раз. Организм боролся с этим издевательством и неосознанно пытался усилием вытянутых к рулю прямых рук уменьшать нагрузку на зад. Усилие это было столь же утомляющим, сколь и бесполезным ввиду своей нефизиологичности и биомеханической неэффективности. Я пытался его исключать волевым путем, но стоило чуть забыться, как руки и мускулатура плечевого пояса напрягалась вновь. В итоге силы таяли катастрофически, а скорость была просто смешной. В темноте я не видел цифр на велокомпьютере, и это помогало не унывать.
Пятнадцать километров до кафе «Маяк» ехал целую вечность. Когда забрезжили вдали его огни, мне с трудом удавалось себя одергивать, убеждая, что это вовсе не финиш. В кафе было несколько участников, тоже усталых. Я купил кофе. Хотелось молочного коктейля, но в кафе такого не делали. Девушка за прилавком предложила молочный коктейль в алюминиевой банке. Любуясь тайком этой русоволосой красавицей, я медленно поглотил молочную гадость из банки.
Дальше были пятьдесят бесконечных километров до поворота на Гирвас. Помогали часто встречающиеся затяжные пологие спуски. Пересекая реку Нива, я впервые в жизни подумал, что в названии комбайна «Нива», возможно, имеется ввиду не хлебное поле, а эта река.
Сил не оставалось. Жутко хотелось спать. На обочине увидел ребят – тандемщиков, лежащих укрытыми фольгой. Через пару километров последовал их примеру. А потом еще два раза. Правда, без фольги. Холод и комары каждый раз служили будильником.
Перед поворотом на Гирвас утомительное однообразие пейзажа скрасилось большими озерами по обе стороны дороги. Подъезжая к повороту, я видел, как кто-то из наших выезжает оттуда на трассу. Лишь утром, уточнив легенду, я понял, что это был бессовестный нарушитель. Можно сказать, преступник против совести. Под покровом ночи облегчил себе жизнь на 80 км хорошей дороги.
Последние 7 км до Гирваса были чудовищны. Асфальт практически отсутствовал, яма на яме. В дополнение к моим проблемам с ногами и задницей это привело к очень низкой скорости и к развитию близкого к нервному срыву состояния.
Но вот и Гирвас. 680 км. Мысль, что в нем еще искать КП 8 около 2 км, была невыносимой. К тому же слегка заблудил по каким-то асфальтовым тротуарам и песчаным дорожкам в сосновом лесу. В одном месте сидящая на бревнах молодежь увидев меня, крикнула: «О, е… , гляньте, еще один!»
Наконец-то я увидел здание клуба с кучей велосипедов. И никого – тихо и пустынно, 4 утра все-таки. Не останавливаясь, я проехал мимо к КП 8d. Беспокоясь о культурном просвещении участников марафона, Кампи разместил его в непосредственной близости от палеовулкана. Он же и спал там в своей машине, и, чтобы отметиться, мне пришлось его будить. Заспанный и помятый, он все-таки был по-прежнему приветлив и жизнерадостен. «Ну что, сзади есть еще кто?» - «Есть. Насколько далеко, не знаю»… Вулкан я так и не увидел – недостаточно светло было. Только какой-то черный огромный провал, заполненный туманом и обрамленный сосновым лесом.
Изображение

Пока я пытался его сфотографировать, рядом остановилась пара рандоннеров на шоссерах – мужчина и девушка, которых я раньше не видел. Похоже, с семичасового старта?!!! «Где тут регистрироваться?» - «Дальше, двести метров»…
Вернулся к зданию ДК. Деревянному, покосившемуся, давно не крашеному. И снаружи, и изнутри оно выглядело как те, в которых в советских фильмах про войну фашисты размещали свои штабы в оккупированных деревнях. Только что стекла в окнах накрест бумагой не заклеены. Внутренние помещения клуба больше подошли бы для какого-нибудь правления колхоза, ума не приложу, как там дискотеки проводят. Беспорядок, во всех комнатах на полу лежат не очень похожие на живых люди, на ногах совсем мало, в том числе измученные бессонницей волонтеры. С ними мне удалось договориться о том, чтобы мое кормление произвести после сна. Бодрствующие поинтересовались моей походкой и гримасой боли. «О, да у нас же тут доктор есть!» Улыбаясь внутри, в глубине взгляда доктора я прочел устало-безнадежное: «Как же вы меня достали!» Прекрасно понимаю, коллега. Ведь первое, что должен порекомендовать врач придурку, убившему в хлам свою жопу и сухожилия – это прекратить дальнейшее воздействие вызвавших проблемы факторов. Это заведомо не катит. А мази, на мой взгляд – малоэффективное фуфло, действующее на уровне самовнушения. Во всяком случае, противовоспалительные, которыми пытаются унимать боль в суставах, мышцах и сухожилиях. Грешить против мазей для профилактики и лечения потертостей, типа Бепантена, Д-пантенола и «Спасателя», я не буду. Но я ими никогда не пользовался, хватало мероприятий по устранению пота и своевременной замены памперса. Теперь же памперс заменить не удалось. А мазать раневые поверхности было явно поздно и бессмысленно. Тем не менее я с благодарностью принял какую-то мазь «для сухожилий» и «для кожи типа «Спасателя». Отчаяние часто заставляет людей делать вещи, казавшиеся раньше ненужными и бесполезными.
Ахилловы сухожилия чудовищно распухли и были толщиной чуть ли не с мое запястье, кожа над ними была отечна и красновата, прикасаться к ним было больно. Я выпил Нимесил, смазал сухожилия и седалище. С трудом отыскав свободное поло-место, оборудованное тонким туристическим ковриком и тонкой, но хорошо согревающей накидкой, еще теплыми от предыдущего пользователя, я переоделся в одежду для сна и улегся. Перетруженное тело никак не могло найти удобного положения, расслабиться не получалось.
Каким-то немыслимым образом мне удалось увеличить запас времени – к моменту прибытия на КП у меня было 4 часа. Потеряв на возню около часа, я мог себе позволить аж два часа сна! Еще была надежда, хоть и слабая, что после отдыха я смогу продолжить путь. Безумно не хотелось сходить с дистанции. Раньше никогда не сходил, а сделать это на столь достойном мероприятии, забравшись ради него за тридевять земель и потратив уйму времени и денег, было бы вдесятеро обиднее. Но мозг уже готовил себе комплекс утешительных рассуждений на случай схода. «Не ты первый, не ты последний»… «Здоровье прежде всего»… «На таком серьезном испытании не стыдно облажаться»… «Где как не здесь сойти впервые, это ж не двухсотка какая-нибудь»… «Спокойно полюбуешься Карелией и Питером»…

День третий, 3 июля 2016 г.
Проснулся по будильнику в 7:00. Отдохнувшим себя совершенно не почувствовал. Голова была тяжела, как с похмелья. Болело абсолютно все, и переход в вертикальное положение дался мне нелегко. Ахиллы, казалось, распухли еще сильнее, прикасаться к ним было еще больней. Первые шаги дались с большим трудом - в толще сухожилий были вставлены широкие острые лезвия, и с каждым шагом они шевелились, вызывая вспышки мерзкой режущей боли.
Все, надежда рухнула. Дальше не еду. Вернусь домой на щите. И неизвестно сколько будет в груди шевелиться червяк – вот-де, тоже там был, да не смог… К тому же, пройдясь по комнатам, я не обнаружил Колю. И стало очень совестно – я его бросил страдать одного и ради чего? Чтоб самому не доехать. Ну что ж, Коля, ты будешь отомщен, и я тоже сойду с дистанции.
В то же время я почувствовал облегчение. Все, мучения кончены. Во всяком случае, с прежней силой они не продолжатся.
Когда я попросил волонтеров выдать мне мою порцию пищи, получился небольшой конфуз. Им с трудом удалось для меня где-то наскрести макарон с тушенкой, и порция была в лучшем случае половинная. Но благо, чай-кофе еще оставались и какие-то хлебо-булочные объедки. Пятясь задом со своим пайком, я столкнулся с кем-то. Коля! Заспанный и помятый, он имел оглушенный и какой-то подозрительно спокойный вид. Я сразу почуял недоброе. «Ну что, будем сходить?» - «Да нет, я еще попробую»… В душе тут же вспыхнула тоска от предвкушения боли и страданий. Мысль о прекращении марафона улетучилась, как будто ее и не было. Удрученно и обреченно, почти плача внутри, я рисовал себе, что меня ждет впереди. «Сегодня мне суждено познать истинную сущность тысячедвухсотки» - перекроил я в мыслях фразу киногероя – мастера кунгфу.
Позавтракали чем Бог послал, во дворе умылись. Чуть полегчало. Двойной деревянный туалет на улице был завален назад не хуже Пизанской башни, и дверь его стала почти люком. Выходя из него, я извинился перед Аней – тандемщицей, что смывной бачок не работает. Она не оценила. Согласен, шутка тупая. Уточняя маршрут, поняли, что на Е-105 нам не возвращаться, а ехать 80 км по некоей «старой Мурманской трассе». Выехали с замечательного КП Гирвас где-то за полчаса до его закрытия, оставив там еще довольно много людей.
Двигаясь по старой Мурманской трассе, мы вскоре оценили новый прием создателя маршрута к тому, чтобы участник не расслаблялся, а в случае благополучного исхода у него был лишний повод считать себя героем. Сказать, что покрытие было ужасающим – значит не сказать ничего. Это уже была не паутина трещин на асфальте. Это была какая-то коралловидная поверхность и при движении приходилось выбирать не траекторию, на которой трещин меньше, а места, где щели коралла были уже. В низинах, естественно, трещины превращались в канавы шириной-глубиной до полуметра. Ни о каком ускорении на спусках или въезде на подъемы с разгона речи не могло идти. Добавив к этому особенности нашего состояния, скорость редко превышала 20-22 км/ч. Единственным плюсом участка было полное отсутствие трафика. Дорога вообще казалась заброшенной. С двух сторон ее вплотную обрамлял высокий старый лес, взгляд перевести не на что, однообразие картины тоже утомляло. Тем не менее мы ехали, и ехали намного лучше, чем вчера. Отдых – великая вещь. Пусть никуда не делись боли в потертостях и сухожилиях, но отдохнула психика и тяготы переносились легче, более стоически. Мое состояние и самочувствие из катастрофического стало просто плохим, и это воспринималось как благо.
С КП мы выехали по сути голодными, и тридцать километров до ближайшего магазина без перекуса не дотянули. Уселись прямо на асфальте, вытянув ноги. У Коли из съестного уже ничего не было. Подкрепились Чоко-паями из моего рюкзака, купленными еще в Торово. Они давно размолотились, мы открывали пакетики и засыпали в рот порошок, бывший когда-то печеньем. За этим занятием застал догнавший нас Антон Негодяев из Архангельска, с которым вчера Коля делил печали ночной езды до Гирваса. Постояв немного, по нашему внешнему виду он, видимо, понял, что с нами ловить нечего и поехал дальше. Затем нас обогнали еще несколько человек.
Всех их мы вскоре увидели в Спасской Губе – крупном селении с двухэтажными срубами и долгожданным магазином.
Изображение

Изображение

Изображение

Магазин совмещал в себе еще функции какого-то приемно-заготовительного пункта, а ради нас даже стал ненадолго кафе – нам вскипятили чаю, и мы от души подкрепились купленными здесь сосисками, булками, иогуртами и бананами. Еще Спасская Губа порадовала большим озером и долгожданным простором для взора.
Дальше стало хуже. Солнце поднялось высоко, стало жарко, качество асфальта не улучшилось, а трафик стал довольно интенсивным. Все это сильно затруднило движение. Силы снова нас покинули, стойкость духа надломилась. Острее стала ощущаться боль. Уклоняться от трещин и ям получалось все хуже, велосипед прыгал, бился ободами об ухабы и бешено вибрировал. Это доставляло дополнительные терзания и без того истерзанной заднице и ногам. Кроме того, начали давать о себе знать кисти рук, и так перегруженные из-за перераспределения веса в попытке разгрузить зад, а тут еще удары и вибрация. Появилось не только онемение кистей, но и жгучая боль в ладонях в районе запястий. Кроме того, уклонение от препятствий в условиях интенсивного дорожного движения сильно повышало риск быть сбитым автомобилем. Где-то в районе Кончезера со мной случился нервный срыв. Возмущенный качеством дороги, я начал истошно, истерически орать отборные матючья в адрес тех, кто допускает такое состояние дорог, по которым ездит так много людей. Ладно б была заброшена, как до Спасской Губы, а тут уж извините, постарайтесь обеспечить достойное покрытие. Ну, конечно, досталось немного и организатору марафона. Самую малость.
Километров за десять до КП 9 начался нормальный асфальт. Появились трудности с ориентированием по легенде, и я заехал на АЗС расспросить дорогу. На табло значилась температура 30 ͦС. Меня пошатывало, темнело в глазах, появилась мышечная слабость. Расспросы не очень помогли, и на серии развязок мы останавливались, сомневались, Коле пришлось включить навигационное приложение. Переезжая мост через Шую – широкую, манящую, полноводную – я подумал, что на обратном пути надо бы в ней искупнуться. А о том, что обратный путь не предполагается, подумать забыл. После развязки над Е 105 несостыковки с легендой кончились, и вскоре мы, несказанно счастливые, добрались до КП 9, 765 км, в школе поселка Мелиоративный.
Школа имела вполне опрятный и ухоженный вид, хотя, как и в Пудоже, признаков низвергающихся на нее потоков финансирования не было. Волонтеры хозяйничали в ней шустро и уверенно, как дома. Я даже гадал какое-то время, приезжие они или работают здесь. Кормили нас в светлой уютной столовой, где было еще много рандоннеров, даже таких, каких я не видел на предыдущих КП. И еды на нас хватало уверенно. Каждому щедро налили тарелку почти домашнего рассольника, выдали четыре маленьких котлетки с доброй порцией гарнира, по-моему, даже картохи. И чай в неограниченном количестве. Но главное, в школе было божественно прохладно, а из кранов в достаточном количестве текла холодная вода. Я принялся остужаться, насколько это позволяла раковина – многократно обильно умылся, помыл голову, омыл шею, плечи, руки, смывая пыль, соль и пот. Коля шагнул дальше и принялся обливаться из бутылей в кустах во дворе, но на него скоро набросились какие-то пуритане. Мероприятия по охлаждению не вполне устранили вызванную перегревом и переутомлением вялость, сильно захотелось спать. И хотя школа вдруг опустела – все уехали, а до закрытия КП оставался всего один час, я пошел по манящим указателям с кроватками в спортзал. Захожу – а там лечь почти негде из-за переутомленных и перегретых. Это вселило оптимизм. Улегся, вскоре ко мне присоединился и Коля. И что удивительно, впервые за двое суток я начал без проблем засыпать, сладким таким, целительным сном. Но не успел я полностью отключиться, как какая-то добрая душа заглянула в спортзал и проверещала: «КП через 40 минут закрывается!» Как много тогда пронеслось в моей голове в ее адрес! И не только в моей.
Делать нечего. Собрались, наполнили фляги, я очередной раз развел Регидрон и выпил Нимесил. Шагнули из прохлады школьного коридора в одуряющую жару. Буквально через пол-километра я не смог проехать мимо колонки и окатился под ней ледяной водой, практически весь. Покидать Мелиоративный надо было немного другим путем, чего я в легенде не заметил, но Коля не дал ошибиться.
Выехали на Е-105. Вялость, одышка, сухость во рту, стук в висках. Перед симптомами перегрева даже боли слегка померкли. Переехав речку Вилга, я предложил Коле искупаться. «Какой купаться, так точно не уложимся!» - «А если не охладимся, вообще ехать не сможем!» Сошли с трассы, одели труселя. Я с трудом доковылял до речки. Узкая, не более десяти метров, она имела быстрое течение и булыжное дно – с моими ногами заходить было непросто. Погружение в красноватую воду вызвало дикую боль в растертой промежности – не то что спиртом облили «мясо», а еще и ершиком металлическим прошлись. На выходе из-под моста река бурлила на небольшом перекатике, я подплыл к нему, улегся и довольно долго понежился в его напористых струях. После купания опять вместо полотенца использовал бафф и вытирал только самые проблемные места.
Начать движение было непросто из-за потока фур. Федералка все-таки. Чуть дальше на посту ДПС спросили у полиционера, правильно ли на Матросы едем. Отвечая, он улыбался – видимо, мы не первые задавали этот вопрос. И хоть Матросы эти были не так далеко от Вилги, при подъезде к ним мы вновь прельстились возможностью освежиться. На этот раз обливанием колодезной водой. Колодцы вообще в изобилии встречались по ходу трассы на этом участке и, что для нас было в диковинку, места их расположения были отмечены странными дорожными знаками – водопроводный кран на предупреждающем треугольнике с красной каймой. Воду из колодца извлекали с помощью эдакого мегачерпака – ведра с прикрученной к нему длинной толстой палкой. Пока мы обливались, нас торопили своим недовольным видом какие-то тетенька с дяденькой, а потом еще высказывали возмущение, что мы воды на тропинке поналили. Но нам почему-то даже совестно не стало. В Матросах кто-то из наших у магазина ремонтировал колесо. Выезжая вновь на трассу Е-105, мы иссякли, хоть после КП проехали всего 30 км. Уселись по обычаю на асфальт у остановки, ели углеводы, купленные в Спасской Губе, а я еще со стоном поглаживал свои ахиллы.
Изображение

Следующие 22 км по федеральной трассе дали некоторое послабление в виде классного асфальта и затяжных спусков, во время которых можно было дать отдых ногам и заднице, вставая на педалях. И ощущая, как отклеивается от разодранной задницы ткань. А потом – А-А-АХХ! – с размаху на седло, скрипнув зубами, и на подъемчик, на подъемчик, да не толкая, а подтягивая педали, еще сильней вжимая в раны памперс. И то и дело – дерг-дерг – боль в ахиллах не давала о себе забыть. Медленно, очень медленно и долго продвигались мы вперед, к долгожданному поселку Пряжа.
Там совсем недалеко от дороги слева есть маленькая чистенькая кафешка с неплохим меню и прохладой. Мы вновь были жарки, потны и стремились к крану с водой. Но туалет был занят владельцем шоссера, стоявшего на входе. Единственного, кроме нас, посетителя. Он не выходил очень долго. За дверью было пугающе тихо, мы даже заволновались. Мало ли, тепловой удар и головой об унитаз… Но наконец он вышел. Весь мокрый, хоть выжимай, с отечными веками и красными осоловелыми глазами. А в туалете вокруг умывальника лужи воды. Понятно – не одни мы пытаемся охладиться. Товарищ завещал нам пол-бутылки «Тархуна» и отбыл. Мы тоже совершили ритуальное омовение в туалете, а потом насладились прекрасным обедом из трех блюд и обществом симпатичной девушки за стойкой. Она поведала нам, сколько «таких же» и когда проехало за сегодняшний день через ее кафе. Не очень много. Недалеко есть еще кафе. Доев солянку, картофельное пюре с отбивными и овощным салатом, допив кофе с булочкой, мы заторопились, пока сытость не помогла сонливости сломить нашу волю.
На выезде из Пряжи мы покинули Е-105. Дорога стала уже и намного спокойнее, но качество асфальта не ухудшилось. Вечерело, жара пошла на спад. Обед наконец-то позитивно сказался на физическом состоянии и ехать стало намного легче. Неужели боги вспомнили о нас? Лес здесь был каким-то особенно густым, живописным, часто открывал то справа, то слева овальные озера, небольшие и побольше, гладь которых отражала обрамление из сосен и облака. Солнце перестало слепить, налились, посочнели краски, стало красивее. Это частично отвлекало от болей. То ли они вправду стали меньше, то ли я к ним привык, но в воспоминаниях о езде по тому участку они далеко не на первом месте. Даже в ощущениях есть что-то похожее на удовольствие. Дорога бежала по некрутым невысоким лесистым холмам, делала много изгибов и поворотов и было интересно.
Изображение

Изображение

Изображение
фото IM
Изображение

Были, конечно, дискомфорты от медленно добавляющихся километров, от снова и снова ложных надежд, что вот за тем поворотом, наверное, долгожданный указатель на Ведлозеро. Но все равно проблемы никуда не делись, и двигались мы в основном очень медленно, за исключением извилистых спусков. И ни на секунду не покидала изнуряющая психику мысль: «Едем впритык. Очень медленно. Не успеем».
Уже был поздний вечер, когда мы добрались до заветного поворота на Ведлозеро. Очередной тупиковый заезд, правда на этот раз всего лишь семикилометровый. Снова Кампи позаботился, чтоб не получилось так, что мы проехали по Карелии и ничего не увидели кроме леса и скал, и вынудил нас заглянуть в так называемое историческое поселение Кинерма. Съезжая по головокружительному спуску к Ведлозеру, я сразу для себя решил, что на обратном пути буду заходить на него пешком. Дальше нас ждал бесконечный подъем с бесчисленными поворотами в лесу по остаткам асфальта, который привел нас в маленький мирок, застрявшийся где-то в безвозвратно потерянном прошлом, чистом и бесхитростном. Кинерма. КП 10, 868 км. Маленькое – с десяток домов – село с церквушкой. Все строения – старые деревянные необлицованные срубы. Почти все дома не производили впечатления жилых. Жизнь сосредоточена в одном самом большом доме, еще и достроенном свежими бревнами с попыткой выдержать общий стиль. В итоге получился почти терем. Рядом зачем-то расставлена автотракторная техника времен до- и послевоенного социализма. По-моему, не очень удачное сочетание.
Изображение

Изображение

Изображение

Вокруг терема стояли велосипеды, было много марафонцев – некоторые собирались уезжать, некоторые, казалось, никуда не собирались, а иные вообще спали то там, то сям – на площадках лестницы, под лавками и столами, в гостиной на втором этаже. Какой-то велогерой громко возмущался качеством сервиса и нелестно высказывался в адрес волонтеров – дескать, не понимают, как себя вести с такими великими людьми, как рандоннеры, каким вниманием и заботой их надо окружать. Э-э, батенька, хотите, чтоб с вами нянькались – оставайтесь дома. Будьте последовательны – вы на тысячедвухсотку замахнулись, а тут плачете, что с вас пылиночку вовремя не сдули и сетуете на качество туалетной бумаги. Мы отправились на второй этаж в надежде поесть. Оказалось, что главные блюда меню уже съедены нашими собратьями. Остались только какие-то блинчики, больше похожие на пирожки, и компот из ревеня. Блинчики были хороши, а компот напоминал яблочный, только густой и чуть подкисший. Нас развлекала беседой хозяйка дома. Интересная женщина возрастом в районе пятидесяти. Ее семья – единственное население Кинермы. Они присматривают за прочими домами, не давая им уйти в небытие. Периодически их выкупают у живущих в городах хозяев. Занимаются гостинично-туристическим бизнесом – принимают пресытившихся богатеев и иностранцев, затосковавших по чему-то исконно-русскому, по простой сельской жизни, баньке, самогончику, парному молочку и другим натуральным продуктам. Среди предлагаемых развлечений популярны сенокос, огород, уход за рогатым скотом. Хозяйка утверждала, что Кинерма – последнее сохранившееся в почти первозданном виде подобное село. Но властям дела до этого нет, хотя порогов чиновничьих обито немало, и не только речи нет о поощрении того, что делает семья, но даже под защиту государства село взять не торопятся. Я спросил, что за интересные письмена видел на стенах и заборах Ведлозера. Оказывается, что в тамошней школе детей учат карельскому языку. Тогда я задал ей давно волнующий меня вопрос. Вот еду я по Карелии, читаю названия сел и рек, и возникает чувство, что еду по чужой земле. А как карелы ощущают себя по отношению к России? Нет ли у них исторической памяти о русских как о колонизаторах? Она ответила, что нет, все в порядке, мы чувствуем себя частью России и никакого потаенного негатива нет. Напротив, пращуры рассказывали, что когда под финнами ходили, то их считали чужими, хотя народы и язык очень близкие. Так же хозяйка научила нас правильному произношению карельских топонимов – с ударением на первый слог –вЕдлозеро. кОнчезеро. КрОшнозеро. И поделилась научными основами деревянного строительства. Некрашеное, необлицованное дерево от атмосферных воздействий в верхнем слое высыхает, сереет и образует естественный защитный слой, препятствующий его разрушению. Главное, чтоб бревна не стояли на земле. Если сруб возведен на каменном фундаменте, то стоять он может чуть ли не вечно. Еще она объяснила, что значат плоские спирали, которые мы видим на кулонах в ее сувенирной лавке и на логотипе ВОЛ. Это карельский символ вселенной и бесконечности. Задал я ей вопрос и о пирамидках – столбиках в лесу. Объясняла она как-то неуверенно, как бывает, когда вдруг приходится разобраться в привычных, само собой разумеющихся вещах. Говорила что-то о леднике, люди ни при чем.
В благодарность за ужин и интересную беседу мы купили в хозяйской лавке сувениров для родных и вышли на улицу. Там уже почти никого не было, последние готовились отъехать. Мы прибыли в Кинерму около 22:00, и после ужина у нас оставалось чуть больше часа до закрытия КП. Нам бы поторопиться, но сделать это было выше наших сил. Жутко хотелось спать. Мы планировали это на следующем КП, на берегу Ууксуньоки. Но наше состояние распорядилось иначе. Мы улеглись в предоставленную волонтерами Александром и Анной маленькую палаточку и изобразили там сорок минут сна.
Изображение
фото IM
А потом поверили, что нам это помогло. И стали торопливо собираться. До Ууксуньоки 68 км, поели мы, мягко говоря, неплотно и магазинов на пути точно не будет - ночь. Анна и Александр навалили нам в рюкзаки ирисок «Меллер», шоколада, бананов, напоили Кока-Колой. И душевно пожелали удачи.
Сравнительно легко доехав до Ведлозера, на подъем после него, как и планировалось, зашли пешком. Ночь была очень светла и красива. Часто попадались свободные от леса участки, на которых можно было увидеть реки не только под мостами и полнее оценить их красоту. Но настроение было плохим. Не только от болей в сухожилиях, промежности и от низкой скорости. Но и от грустных мыслей. А подумать было о чем. За сегодняшний день 185 км от Гирваса до Пряжи мы проехали за четырнадцать с половиной часов. Таким образом, мы познали, что такое поистине медленная и унылая езда и не уложились в норматив АСР. Правда, для дистанций до шестисот километров. Слава Богу, для всего, что свыше, мудрые французы придумали другую формулу рассчета, учитывая нарастающую усталость, и мы все-таки впритык успевали проезжать КП до их закрытия. Вот и теперь, несмотря на то, что 68 км до Ууксуньоки мы ехали очень долго и мучительно, на КП 11, 936 км, мы прибыли около 4:00, аж за два с половиной часа до закрытия. Уже подкрадывалось бессильное отчаяние, когда наконец перед очередной рекой на пути дорожная табличка объявила: «р. Укса». Счастью не было предела.
КП располагался совсем недалеко от дороги на обрыве над рекой в сосновом лесу. Наверное, из всех КП этот был самым живописным и романтичным. Среди сосен стояло несколько палаток, была оборудована кухня, дымились угли костра, повсюду в беспорядке валялась бивачная утварь, посуда, сумки, рюкзаки, велосипеды, мусор. Висела сонная тишина раннего утра, людей в лагере было совсем мало. Парень из тандема очередной раз возился со своим конем, девушка была тут же. Оба сонные, усталые и без настроения. Подъехав, я сказал: «Ага! Мы все еще живы!» Но никто не отреагировал. Оставшиеся на ногах волонтеры тоже были порядком потрепаны и смотрели на прибывших последними с тем выражением, с которым врач смотрит на безнадежного больного, снова и снова обращающегося за помощью. Да еще в тот момент, когда доктор собрался уходить домой. Решив не тратить время на еду и не тревожить для этого спящих людей, отметившись, я сразу полез в одну из палаток. Там пытался уснуть «белый рыцарь» - так назвал я одного соратника на белом велосипеде, в белой одежде, туфлях и шлеме. Он еще на подъезде к Сухой Наволоке, указывая на меня, говорил своему, насколько я понял, сыну: «Вон у него такая же беда с ахиллом приключилась, как у тебя на ПБП…» Тогда я их обошел. А теперь он далеко впереди. А сына его вообще уже давно не видно.
Улегся на стандартный каримат, укрылся тонкой, но теплой накидкой. Желая дать «подышать» суперрастертой заднице, мысленно извинившись перед соседями по палатке, я стащил с себя велотрусы. Эффект был близким к блаженству. Только от памперса шла жуткая вонь. Нет, не урофекальный запах - это б еще было полбеды. Это логичный запах, запах жизни. Мой же памперс источал зловоние чуть тронутого разложением трупа. Понятно, белок раневого отделяемого пропитал ткань и начал гнить. Где-то на отдаленных уровнях моего сознания это меня огорчило. Потом, так и не найдя удобного положения и не сумев с удовольствием расслабиться, я провалился в черное, вязкое, неприятное забытье.

День четвертый, 4 июля 2016 г.

«Поспав» два часа, я поднялся минут за сорок до закрытия КП. Коли в палатке уже не было. Когда я вылез наружу, он как раз возвращался с купания в Ууксуньоки. В лагере почти никого не осталось, кроме волонтеров и нескольких марафонцев, в том числе экипажа тандема. Дикое желание поесть снова наткнулось на неудачу – почти ничего не осталось. Нет, блин, ну это не дело. Надо как-то продукты порционировать, что ли, чтобы уравнять условия. А то и без того сильные, успешные и здоровые получают всего вволю, а плетущиеся последними калеки вдобавок остаются голодными. А ведь им-то труднее всего. И кушать им хочется больше всех.
Перекусив наскоро чаем, кофе и какими-то остатками, я поплелся к берегу. Лагерь стоял на высоком отвесном обрыве, довольно далеко внизу шумела на перекате Ууксуньоки и дальше, бурля и пенясь, обтекала валуны. «Вот здесь бы на байдарке походить», - как-то вяло и отчужденно подумал я. Вниз по течению обрыв довольно быстро сходил на нет, туда я и поковылял. Ходить было больно и трудно. На нижнюю часть голеней было страшно смотреть – толщиной она почти сравнялась с верхней, кожа над ахиллами была красной и при нажатии белое пятно долго не исчезало. Подошел к удобному для купания месту. Я знал, что водные процедуры мне помогут, но было холодно и лезть в воду совсем не хотелось. Обычно я в таких случаях ныряю – так легче. Но здесь, во-первых, незнакомое место, под темно-чайной водой ничего не видно – того и гляди, что поймаешь головой валун; а во-вторых, при нырке будет жутко больно ахиллам – проверено на Сухой Наволоке. Поэтому заходить пришлось медленно, в полной мере насладившись всеми прелестями погружения в холодную воду. Снова осаднения в промежности облило спиртом и пощекотало ершиком. Поплавал немного, старательно смыл с себя грязь. Когда собрался вылезать, появилась Аня – тандемщица, какая – то хмурая и грустная, и мне пришлось задержаться в холодной жгучей воде дольше ожидаемого – купался я нагишом. Вернувшись к костру, снова выпил чаю и кофе. Среди завтракающих меня удивил один из участников. Он спокойно, без всякой трагедии, говорил, что в Питкяранте будет сходить с маршрута. У него что-то болело. При этом выглядел он очень хорошо и передвигался гораздо свободнее меня. Я даже позавидовал ему, что он так легко принял решение, которое для меня было почему-то недопустимым.
Коля завершал последние приготовления, волонтеры тоже приступили к сворачиванию лагеря. По выражению их лиц казалось, что им не терпится поскорее отсюда убраться. Оно и понятно – двое суток труда по обслуживанию десятков людей, порой с капризами и причудами – это утомительно, даже в таком красивом месте. Я тоже старался торопиться, но получалось не очень. Коля нервничал, над ним Домокловым мечом висело ощущение кончающегося времени. У меня же это ощущение отступило перед предвкушением грядущих болей. Тандем стартовал. Я отпустил Колю, надеясь его догнать. И вскоре стартовал сам. Я старался не думать о времени, скорости и расстоянии. И так все ясно – если ехать хотя бы не медленнее, чем вчера, то еще есть шанс успеть. Ехать как можно дольше, стоять как можно меньше, вот и все.
Снова педалирование снизу вверх, сильнее вжимающее раны в седло, снова перегруз на руки и непроизвольное напряжение широчайших мышц спины в попытке разгрузить зад. Снова 20-22 на велокомпе. И если к болям в седалище со временем как-то удавалось притерпеться, то сухожильные боли возникали периодически, резко, внезапно, независимо от того, как ты крутишь, и привыкнуть к ним было нельзя. Притупились страдания от бесконечности дистанции, наступила какая-то обреченность и отрешенность. Езда перестала быть чем-то, что как можно скорее должно закончиться, и от этого психологически стало легче.
Перекресток Суоярви-Питкяранта. Памятник скорби. Это была психологическая веха, и мы остановились передохнуть и унять голод кондитерскими изделиями.
Изображение

Изображение

Дальше дорога на несколько километров стала просто песчано-каменистой, ямно-бугристой. Но трафик на ней был, как на автобане. Затем снова появился асфальт и вместе с ним ощутимый рельеф из довольно высоких и крутых горок. Поднимаясь на каждую из них, я с неиссякаемым упорством снова и снова пытался решить задачу – как крутить педали, не напрягая мышцы голеней, и, затаив дыхание, прислушивался к ощущениям в них, стараясь предугадать, когда снова резанет. Навстречу ехало много рандоннеров, они поднимали руку и с интересом нас разглядывали. А я с завистью думал: «Счастливчики…»
На въезде в Питкяранту остановились у первого попавшегося магазина. Я жадно стал поглощать иогурт, круассаны, мороженое. Было уже жарко. Мы сели на холодный пол крыльца в тени, ели и изучали клубы пыли, которые получались, если хлопнуть по моим носкам.
Свернув с большой трассы у памятника скорби, мы по сути поехали в боковой тупиковый заезд, самый большой и последний на маршруте. Но психологически значимым осознание этого стало после проезда Питкяранты. Предстояло 29 «бессмысленных» километров в сторону Олонца с разворотом в ничем не примечательном месте и возвратом обратно в Питкяранту. И никаких достопримечательностей и красот.
Сразу после выезда из Питкяранты, когда кончился спуск, как только я начал подкручивать педали, практически без нагрузки, резануло в ахиллах так, что я чуть не упал. Такой боли еще не было. Она говорила: «Все, конец» - и приказывала остановиться. Коля не заметил моих проблем и уехал вперед. Я как попало бросил велосипед и уселся с вытянутыми ногами на обочине в какой-то жидкой неприветливой растительности. Стараясь не стонать, я еле-еле поглаживал сухожилия – массировать было больно. Навстречу в сторону Питкяранты ехала Юля из Питера, которую я с уже больными ногами обходил на подъеме после Медвежьегорска. Она поинтересовалась, в чем дело, нужна ли помощь. Я в ответ махнул рукой – не заботьтесь о павших, спасайтесь сами. Чуть позже удалось размассировать ахиллы и встать. Потихонечку поехал, потом чуть быстрей. На одном из бесчисленных поворотов – подъемов меня ждал Коля. Дальше поехали вместе. Жара, ничего, кроме извилистого коридора леса, не было видно. «Зачем мы сюда едем, ведь мы удаляемся от финиша?» - эту мысль не удавалось отогнать.
В этом ответвлении доехали до тысячи километров. Сделали вполне логичную паузу, чтобы остановить прекрасное мгновенье и сфотографировать наши опухшие покоричневевшие рожи.
Изображение

Подъехали уже развернувшиеся Антон Негодяев из Архангельска и с ним еще кто-то, чьего имени я, к сожалению, не спросил (позже я узнал, что зовут его Иван). Он дал мне ветеринарного вида мазь горчичного цвета в капсуле из-под «Киндер-сюрприза». Очень удачный способ хранения мази на бревете. Я смазывал ахиллы, Коля бесстыдно прямо на обочине мазал задницу. На нас напала эйфория, мы почему-то ржали, а ребята ржали с нас.


Километров за пять до разворота встретились с тандемом. Они были повеселей, чем обычно, и даже крикнули нам: «Держитесь ребята, осталось чуть-чуть!» Меньше, чем за километр до разворота мои страдания чуть было не кончились. В конце спуска на моей полосе была очередная яма, которыми этот участок изобиловал. Только на этот раз яма была во всю полосу, шириной в колесо и глубиной в пол-колеса. Из-за встречной «девятки» я не успел ее объехать. Затормозить тоже не успел. Почему-то повторяя скороговоркой: «Оп-оп-оп-оп…» - я ухнулся передним колесом в яму. Дальше – тюк теменем шлема об асфальт – дальше лежу на спине навзничь и вижу как в замедленной съемке улетающий от меня велосипед, отстегнувшийся от туфлей. Красиво летел, строго в вертикальной плоскости, кувыркаясь и прыгая с колеса на колесо. Первая мысль: «Все-таки не доеду – угробил вел». О себе подумал потом. Оказалось – со мной ничего нового, а у велосипеда провернуло в хомуте выноса руль на 180 ͦ, надорвало по шву подседельную сумку без ущерба для функции, сорвало и разнесло на части задний фонарь, который тут же удалось собрать. Не веря своей удаче, я подумал, что теперь просто обязан доехать. Не тратя времени на восстановление положения руля, я кое-как доехал оставшиеся метры до разворота. Там меня ждал уже отметившийся Коля. Он как-то близко к сердцу воспринял мой кульбит, увидев в нем дурное предзнаменование, и предупредил, чтоб я был осторожней с отмечающим судьей КП 12, 1007 км. Вскоре я понял, почему.
Из глубины леса доносились рычащие нескончаемые крики. Что-то про «сколько можно ехать», щедро приправленное словами на буквы «б», «х», «е» и «п». В чем дело, дядя, вроде как сорок минут до закрытия КП, или я что-то не так понял? Может, билеты в театр пропадают из-за двух лузеров, которые едут настолько медленно, что никак нельзя было такое предугадать? С опаской я прокрался сквозь лес к разбушевавшемуся судье. Он стоял рядом со спущенной, но не свернутой палаткой, на которой лежала в луже воды куча вещей, которым совсем не надо бы промокать. Понятно. Я бы тоже расстроился.
В то время как я отмечался, Коля поправил руль, и мы сразу поехали, пока нас не побили. После падения какое-то время не было никаких болей в сухожилиях. Адреналин – великая вещь. Я даже начал осторожно вкручивать и показывать на что-то похожую скорость. Но все равно теперь Коле приходилось меня поджидать. Километров за пять до Питкяранты снова резануло, приказывая остановиться, но на этот раз удалось переждать в седле на спуске. Кое-как дотянул до КП 13, 1036 км, в школе Питкяранты.
Школа большая, современная, выглядит довольно прилично. Рандоннеров немного, в основном все собираются и отъезжают – дело к концу, принимает крутой оборот, все в настрое на последний рывок, чувствуется волнение и накал страстей. Среди волонтеров сам Кампи, дочь Юли из Питера и давешний крикун из леса, но уже совершенно счастливый и смеющийся. Когда я рассказывал о своих горестях в красках и подробностях, то поймал взгляд Кампи, который жадно, с явным удовольствием, слушал эту садомазахистическую историю. Похоже, для него, если нет подобных историй, то мероприятие не удалось.
С едой, как обычно, проблемы. Правда среди остатков оказалось немного колбасы и сыра. Совершив традиционное омовение под краном и перекусив, я начал пристраиваться на широком подоконнике, чтобы хоть полчасика вздремнуть, благо мы немного времени отыграли и до закрытия КП было около часа. Коля был напряжен и настроен ехать, мол, слишком мало времени осталось, нельзя медлить. Я ответил, что если не вздремну, то не смогу никуда ехать. И предложил ему ехать без меня. Со мной очень высока вероятность не уложиться в лимит, чего ради ему так рисковать, когда победа так близка и так зыбка. И он поехал, а я лег на подоконник. Но это была вовсе не капитуляция. Это был холодный расчет. Дело в том, что у моей нейрофизиологии есть две интересные особенности. Первая, плохая – я реально могу заснуть во время езды на велосипеде. Вторая, хорошая – иногда за полчаса или даже пятнадцать минут сна мне удается восстановиться на несколько часов работы.
Пробыв в полубессознательном анабиозе на подоконнике полчаса, я поднялся. Набрал воды, выпил Нимесил, развел Регидрон. В школе не было уже никого, кроме волонтеров. От этого стало как-то тоскливо на сердце. Дочь Юли из Питера сказала: «Не кисни, всего 180 километров осталось!» Н-да. Только эти 180 должны стать самыми тяжелыми. Впереди 180 км до финиша и 12 часов до лимита времени. Казалось бы, более чем достаточно. Но с учетом вчерашних «успехов» не успеть проще простого. Ехать надо быстрее, чем вчера. И стоять как можно меньше. Любая дополнительная неприятность - пробить колесо, заблудиться, заголодать – скорее всего приведет к провалу.
Вышел с территории школы пешком, сильно хромая на обе ноги. С трудом спустился по ступенькам к улице, взгромоздился на велосипед. Осторожно-осторожно педалируя, поехал мимо танка, напоминающего велосипед, потом по высоким крутым горочкам, потом по короткому участку ямно-бугристой песчано-каменистой дороги к памятнику скорби и дальше к перекрестку с трассой Пряжа – Сортавала. На этом участке меня три раза объехала одна и та же «Теана», окончательно отпустив после памятника скорби. Я сначала напрягся, но потом решил, что это «скрытый контроль» за правильностью прохождения маршрута. Потом я узнал, что в этом месте, есть большая срезка маршрута, если не поворачивать к памятнику скорби. Эх, Теана-Теана, где ты была позавчера, когда в Гирвасе кое-кто свернул не туда.
Как только я выехал на трассу Пряжа – Сортавала, лезвия в моих ахиллах повернулись поперек волокон сухожилий, меня пронзила невыносимая боль, исключающая всякую возможность движения и повелевающая остановиться сию секунду. Добавился еще один приятный нюанс – я утратил способность обычным способом выстегиваться из педалей – рывок пятки вбок наружу стал очень болезненным, и пока я понял, как мне выстегнуться, пришлось упасть. Правда, мягко. Как раз под щитом с надписями про Сортавалу и Суоярви. Под ним я просидел, казалось, целую вечность. Глядя на уходящую к финишу дорогу с большой горой на горизонте. Все? Конец? «Ехать быстрей и меньше стоять» не получается. Хотелось плакать от обиды, но я просто тихо стонал от болей. За моей спиной громоздились тучи, громыхало. Штормовые предупреждения я слышал, начиная с Мелиоративного, но воспринимал их как-то отчужденно, как будто меня они не касались. И вот дождь рядом. Собственно, в окрестностях Питкяранты он уже проливался, разозлив судью на КП 12. Просто мне удалось под него не попасть.
Я помассировал сухожилия, смазал их очередной раз ветеринарной мазью из капсулы «Киндер-сюрприза». Когда боль стала выносимой, поехал дальше. Дорога долго шла под уклон, ветер дул в спину. Мне удалось раскрутиться и даже чуть-чуть разогнаться. Лезвия в сухожилиях периодически ворочались, всякий раз неожиданно, заставляя вскрикивать от болей. Но я ехал.
Ехал, несмотря ни на что. Один и последний. Одиночество на бревете для меня дело привычное и давно перестало пугать. А вот статус последнего… Такого со мной раньше не бывало. «Бог наказал», - говорил я себе. Чего-то пыжился, куда-то спешил, бросал Колю. А в итоге мало того что последний, так еще очень может быть, что вообще не доеду. Или не уложусь в лимит. А Коля, тот самый тихоход Коля, медленный темп которого мне было трудно поддерживать, на которого я злился порой, что он даже не пытается ехать быстрей, насчет которого я был уверен, что он сломлен еще в Медвежьегорске и не доедет до Гирваса, теперь Коля далеко впереди и точно финиширует вовремя.
Последний – ну и что? Последний – как и первый – единственный. Тех, кто между ними, очень много и они теряются друг в друге. А первый и последний выделяются из всех. И если первый само собой молодец, то последний молодец потому, что ему было труднее всех, и неизвестно, кто совершил больший подвиг – первый или последний… Вот так на ходу я экстренно кроил лузер-философию, чтобы урезонить свое долбаное самолюбие. Но было еще кое-что, настоящее, что грело мне сердце в этих уничижающих обстоятельствах. На душе вдруг стало легко от осознания того, что сзади никого нет, что ничьи страдания не продлятся дольше моих, что у тех, кто впереди, точно все лучше, чем у меня.
Когда многокилометровый пологий спуск кончился, начался подъем на ту самую горку, которую Кампи анонсировал как значимую. Убиваясь на всех предыдущих «незначимых» горках, я со страхом ждал встречи с этой. Оказалось – ничего страшного. Главное потихонечку, не переусердствовать, чтобы лезвия в ахиллах снова не стали поперек. Как-то даже не особо впечатлил этот подъем. Ну да, достаточно крутой, длинный, что конца не видно. Но одолимый. Подумал лишь, что вниз по нему не хотел бы я ехать. А вверх не страшно.
Изображение
(к сожалению, не умею фотографией передавать крутизну уклона)
На вершине скалы по сторонам дороги были особенно высоки. Вспомнив, что слишком часто на маршруте воздерживался от фотографирования, я остановился.
Изображение

Изображение

Когда снова продолжил путь, влил дождь. Сильный, холодный, с грозой. Как раз подвернулась остановка и я спешился на ней, выстегиваясь из педалей новым парадоксальным способом – рывком пятки внутрь, к шатуну. Надо одеться для дождя и натянуть на рюкзак дождевик. Дождь неистово молотил по остановке, с крыши стекали мощные струи холодной воды. Я воспользовался этим и наполнил фляги, вволю напился. Съел Сникерс. Дождавшись паузы в порывах дождя, выехал. К Ляскеле, естественно, приехал совершенно промокшим. Подъем – стенку в центре селения заблаговременно решил преодолеть пешком. На выезде зашел в заправку. До Сортавалы еще 30 км, самое время подкрепиться. Мне заварили чай и два кофе и разогрели в микроволновке извлеченный из морозилки хот-дог. Гадость та еще. Но лучше, чем ничего. Уходя, я оставил на столе, стуле и на полу лужицы воды.
Участок Ляскеля-Сортавала запомнился прекрасным асфальтом со слабым рельефом, многочисленными поворотами, зигзагами и красотами залива Ладоги с левой стороны дороги и скалами с многочисленными отрогами с правой стороны.
Изображение

Правда, восхищаться природой не было сил. Да и вообще наступило какое-то эмоциональное оцепенение, даже острота переживаний о медленной езде и о перспективе не успеть на финиш сильно сгладилась. Я был полностью поглощен своими сухожилиями, вдумчиво совершая каждое движение, стараясь не вызывать болей. Точнее тех, режущих, подавляющих волю, болей, поскольку тянуще-ноющая боль присутствовала постоянно.
Проехав поворот на Вяртсиля, терпение в ожидании Сортавалы стало трещать по швам. Но вот и селение на горизонте, должно быть, Сортавала, в легенде другого не значится. Подъезжаю – а на знаке: «Хюляля». Хюлялю тебе, Саша, а не Сортавалу! Сделав длинный крюк по Хюляле, дорога выбежала по мосту через длинный узкий залив Ладоги к Сортавале. Это был, пожалуй, самый большой и солидный город на маршруте. Настоящие улицы с бордюрами, светофорами, чистыми широкими тротуарами, большим парком за кованой затейливой оградой, красивыми внушительными зданиями, множеством серьезных магазинов, интенсивным уличным движением и суетливыми потоками пешеходов. Даже стало стыдно, что раньше я и не знал о его существовании. За «деловым» центром начались спальные этажные кварталы, а потом и достаточно протяженная промзона. В которой я заметил как привет с малой родины заправку ТНК. Помня о проблемах с едой на большинстве предыдущих КП и к тому же имея бонусную карту ТНК в кошельке, я решил заехать на заправку. Взял два чая и большой – «разорви рот» - горячий сочный сэндвич, благоухающий соусом и котлетой. Пока наслаждался едой, спросил у красавиц на кассах, были ли наши и давно ли. Они ответили: «Целый день едут. И задают те же самые вопросы».
От Сортавалы до КП 14 и далее на Лахденпохью вела узкая извилистая дорога с прекрасным свежим асфальтом. В легенде до заветного столба с отметкой «223 км» значилось 17 км, но столбы почему-то были расставлены очень редко. Каждый раз, когда начинало казаться, что дорожники сэкономили и поставили столбы не на каждом километре, а через три-пять, то появлялся очередной столб, сообщавший, что пройден всего лишь один километр. Скоро это начало бесить.
На долгожданном съезде к КП 14, 1130 км, я встретил Колю, выходившего на последний отрезок пути. Меня это огорчило – я надеялся засчет экспресс – прохождения КП воссоединиться с Колей. Он был напряжен, невесел и высказывал опасения не успеть. Было около восьми вечера. «Да че ты боишься, 83 километра за семь часов не успеть?» - «А-а-а …ля! А если проколюсь? Или заблужусь? Или цепь порвется?» Пожелав ему удачи, я двинулся к КП. По песчаной дороге комбинированным способом – то на велосипеде, то рядом с ним. Поблукав по пустынному коттеджному поселку, со второй попытки нашел КП. А там Александр и Анна, те, что были в Кинерме. Это меня обрадовало. Мне они, казалось, тоже были рады, как старому знакомому. Запомнились мы им с Колей. С едой здесь было все в порядке – мне заварили «Роллтон», нарезали вдоволь хлеба и ветчины, напоили чаем и кофе с печеньем. Кушая, мы непринужденно и душевно общались. Я старался не расслабляться и как можно скорее покинуть КП. На прощанье полюбовался заливом Ладоги.
Изображение

К сожалению, на маршруте нигде по достоинству не удалось оценить ее величие, как на Онеге, вот и здесь лишь узкий длинный залив Рауталахти. Ребята собирались идти купаться. Мне было бы логично, трижды искупавшись в Онеге и дважды в реках, искупаться и в Ладоге. Но время не то что поджимало, а сдавило совсем, и я отправился, проведя на КП около сорока минут. На прощанье Саша и Аня пытались меня подбодрить, говорили, что верят в меня, надавали различных углеводов и налили изотоника – питья, доселе мной неведомого. А я вспомнил Кинерму и не мог понять, как кто-то мог катить бочку на этих приветливых и заботливых людей.
Итак, последний КП позади. Впереди 80 км незнакомой дороги в ночи и пять с небольшим часов до лимита. С учетом моего состояния, меньше чем мало. Ноги налиты свинцом, ахиллесовы сухожилия горят огнем, руки слабы, вялы и подгибаются при опоре на руль, в ладонях жгучая боль. Достаточно, чтобы не успеть. А если вдобавок заблудиться? Или велосипед подведет? Я не верил, что не доеду и не верил, что не успею. С каждым километром мысль о неудаче становилась все обиднее и невыносимей. Я знал, что буду бороться до последнего. Когда я представлял, как доеду до финиша, к горлу подкатывал ком и на глазах наворачивались слезы. «Велосипедик, родненький, не подведи! Ахилльчики, миленькие, потерпите! Ведь если вы сдадитесь, то мы все тут останемся! Обещаю, два месяца на велосипед не сяду, только дотяните до финиша!»
А участок маршрута был замечательный. Лес чередовался с открытыми участками, дорога бежала по бесчисленным невысоким, но очень крутым, горочкам и все это составляло очень живописные картины.
Изображение

Изображение

Изображение
фото IM
Горочки были настолько крутыми, что даже на самой их вершине до последнего не был виден спуск, а когда начиналось по нему пикирование, захватывало дух, как в долгом падении. Я то и дело думал, какой кайф тут ехать здоровым. И до сих пор не понимаю, как эти горочки проезжают фуры – перегибы настолько резкие и узкие, что длинномер должен брюхом цеплять.
А между тем мои призывы, похоже, были услышаны. Лезвия в ахиллах не шевелились, я даже начал наглеть и стал все сильнее давить на педали сверху вниз, почти вернувшись к штатному педалированию. В результате разгрузились и стали меньше страдать задница и руки. Велокомп стал показывать немыслимые 28-30 на ровных участках, 20-22 в конце подъемов, а на спусках я разгонялся быстрее шестидесяти. Лишь на одну горочку, уж совсем крутую, оценив ее издали, я зашел пешком, чтобы все не испортить.
В результате Лахденпохья вынырнула неожиданно быстро. Двадцать пять километров я проехал меньше, чем за час! Вспомнив, что на прошлом ВОЛ здесь был финиш, я немного загрустил. На горе у скопления уже закрытых магазинов я остановился. Темнело. Надо включить световые приборы и позвонить домой. Сообщить, что я все еще жив, все еще в игре и что у меня даже есть шансы. Главное теперь, чтобы Лахденпохья не стала Лахденнахьей и меня не покинуло открывшееся десятое дыхание. Пока стоял, мимо проехал белый Дустер с Александром и Анной и посигналил мне гудком и аварийкой.
Лахденпохья оказалась больше, чем казалась, и ехал я по ней долго. Снова меня посетил эффект геопсихологической трансформации, и я не мог отделаться от ощущения, что нахожусь в Хомутовке Курской области и дальше мне ехать на Рыльск. После единственного указателя на Питер проехал много развилок и перекрестков наугад, дорога измельчилась, испортилась и я стал всерьез сомневаться, туда ли еду. Еще задолго до выезда обрушился шквальный очень холодный дождь, по сравнению с которым дневной показался слабой разминкой. Продолжение движения казалось невозможным, и я заехал на остановку. Думал, что столь сильный дождь не может быть долгим – именно так бывает в моих краях. Но здесь не какие-то локальные термические процессы, а, понимаешь ли, дыхание Белого и Балтийского морей. Постояв минут пятнадцать, съев сникерс и начав колотиться от холода, я осознал, что дождь до приемлемого не ослабеет. Я одел на себя всю имеющуюся одежду и бафф. Да-да, тот самый бафф, которым я пять раз вытирал у себя между ног после купаний. Не до брезгливости.
Поехал. Дождь не ослабевал. Дорога покрылась огромными лужами и пересекалась бурными ручьями, асфальта не было видно и я непрерывно боялся попасть в яму. Ехал медленно, движение не согревало и я колотился так, что дергался руль. Продрог настолько, что искал открытый магазин или заправку, чтобы зайти погреться. Но таковых, слава Богу, не оказалось.
Кончилась Лахденпохья. Дождь из выдающегося стал просто сильным. Из-за туч ночь была по-настоящему темной. Уверенности в правильности выбранного пути не было и я, теряя время, стал спешиваться при появлении встречных или попутных автомобилей и пытаться остановить их, дабы спросить, правильно ли я еду. Автомобили попадались редко и никто не останавливался. Интересно, что движет человеком, когда он из теплого сухого салона видит в ночи под проливным дождем явно нуждающегося в помощи и явно не злоумышленника, и не останавливается? Боязнь под дождиком промокнуть? Сиденья испачкать? Или мысли типа: «Так тебе и надо, придурок! Вляпался – выбирайся сам. Нехрен из себя крутого корчить, дома сидел бы!» Думаю, что и то, и другое вместе.
Так продолжалось около полутора часов, в течение которых я осознанно не старался ехать быстро, дабы недалеко возвращаться в случае ошибки. Из-за медленной езды меня не переставало колотить от холода. Нарастала тревога об успешности исхода моих мытарств. Когда моя вера в людей уже висела на волоске, очередной попутный автомобиль все-таки решил остановиться. Естественно, это был длинномер – дальнобойщик. Он заметил меня уже довольно близко и по тормозам ударил резко, на большой скорости. На мокром асфальте сразу заблокировались все колеса. Я даже испугался, не начнет ли его складывать. Но нет, КамАЗ провизжал метров сто ровно, как по струне. «Здравствуйте! Я на Питер правильно еду?» - «Правильно. Но еще далеко-о-о! Слушай, давай велосипед в кузов, а ты ко мне в кабину. Подвезу, погреешся. А что это вы сегодня целый день едете?». Выслушав мои схематичные объяснения, что это мы едем и почему мне нельзя к нему в кабину, он пожелал мне удачи и мы расстались.
Ну слава Богу, хоть еду правильно. Осталось лишь домучить последние тридцать? - сорок? - километров до финиша. Самые трудные километры. К болям в ногах, непригодной для седла задницы, запредельной усталости добавились еще зубостучательный холод, тотальная промоклость и императивное желание спать. Правда, проблемы интересным образом стали частично устранять друг друга. Дождевая вода, обильно смочив памперс, облегчила отдирание ткани от ран седалища в те минуты, когда я вставал на педалях и смягчила их контакт, когда я усаживался обратно. Холод помогал бороться со сном и заставлял ехать быстрее. Холод же, похоже, сыграл анестезирующую роль и режущие обездвиживающие боли в сухожилиях не возникали. В результате я как будто даже поехал быстрее, примерно как на участке Рауталахти – Лахденпохья. От возросшей мышечной работы потом стало теплей, стук в зубах прекратился. Самыми серьезными проблемами стали усталость и жуткое желание спать. Они затмили собой боль и тревоги и сформировали какое-то бредово-полуобморочное состояние. Я перестал думать о времени – все силы уходили на то, чтобы заставить себя ехать и не уснуть. Дорога была мучительно однообразной, прямой, как стрела и пустынной, но благо с бесконечным количеством спусков и подъемов калибра лучших горок Курской области. На спуске было главное не уснуть и не упасть, подъем немножко будил. В нагромождениях скал по сторонам дороги то и дело чудились стелы с надписью «Ленинградская область. Добро пожаловать!» Но ничего подобного все не было и не было. За километраж на моем велокомпе почему-то стали отвечать какие-то Оленька и Катенька, которых в реальной жизни нет, но тут они подрядились моими диспетчерами – штурманами. «Ну-ка, Оленька, сколько еще километров мы проехали? Два??! Почему так мало?» - злился я на Оленьку, - «Катенька, чтоб в следующий раз такого безобразия не было!» Но в следующий раз все повторялось. Чтобы проснуться, я припадал к рулю и подставлял лицо вееру сверкающих в свете фары брызг. Потом начал петь. Почему-то из репертуара Жанны Бичевской. Срывая голос, через слово ловя петуха, я раздирался: «Па-а-а-я-е-дем кра-со-о-о-тка ка-та-а-а-я-я-а-ться-а…» И так далее. Песен пять успел спеть. Потом, изучая карту, я осознал, что дорога шла чуть ли не в полукилометре от финской границы. То-то, наверное, погранцы прикалывались!
Никаких стел не было. Был узкий жестяной транспарант на всю ширь дороги с надписью «Ленинградская область». Точно под ним кто-то провел ровную черту поперек дороги, за которой кончался нормальный асфальт и начинался какой-то кошмар из щебня, грязи, ям и луж. Внезапно меня осенило пониманием и благодарностью в адрес создателя маршрута. Ведь если бы не все те боковые тупиковые заезды, которые порой так нервировали, ехать бы нам по этому кошмару… А так нам прямо здесь налево, в Березово.
1:30. Под транспарантом я настиг собрата по безумию. Это был москвич, который перевозил велосипед в жестком чехле и на вокзале в Череповце, как и мы с Колей, отказался распаковать и собрать его. Сейчас казалось, что он движется только благодаря силе земного притяжения.
Повернули, как указывалось в легенде, «налево по небольшой грунтовой дорожке», к тому же со следами узких велосипедных колес. Постройки скоро кончились, мы стали углубляться в лес. Вскоре на мокром песке мы были вынуждены спешиться. Тут выяснилось, что собрат практически не может ходить. Я и сам не очень отличался этой способностью, но расстояние между нами быстро увеличивалось. Через километр мы заподозрили, что идем не туда. У меня сдохла фара. Товарищ начал обессилевшим голосом звонить по телефону судьям на финише. «Ищите дорогу по легенде. Вы должны достичь финиша». Так мы вроде по легенде! Соратника трясло крупной дрожью, он не мог идти и не мог сесть на велосипед. Я взял у него телефон и включил «реального пацана с Мурыновки»: «Лоб вас налево, тут у человека переутомление, переохлаждение, километр до финиша, помогите, будьте людьми!» В результате нас вернули на трассу, инструкциями помогли найти нужный поворот, а потом еще и белый Дустер приехал с Александром с КП 10 и 14, вслед за которым мы и дошли до финиша пешком. Ехать на велосипеде по лужам, грязи, песку и щебню уже казалось невозможным. Только с формальными целями на последние 10 метров я все-таки взгромоздился на велосипед. 2:11. 89 часов 11 минут. Все.
В подсобном холодном строении гостиничного комплекса «Драйв» нас безразлично поздравили и отметили. Там же сидела опустошенная Юля из Питера, укрытая чем-то брезентовым и медленно пила чай. Похоже, она не осознавала, что произошло. Я тоже не осознавал. «Сашка, ты все-таки доехал, успел, молодец! Я думала, ты не доедешь!» Я тоже думал. От чая я неосмотрительно отказался – хотелось быстрей попасть под горячий душ. В «бэг-дропной» я нашел свой рюкзак и пошел в главный корпус. Душевые заняты. В мокрой одежде я продолжал мерзнуть. Попросил на ресепшене чай, он оказался почти холодным. Ждать душа пришлось минут сорок. Пока ждал, пропитывая стекающей с меня дождевой водой мягкий диван, появился Вованбезбаш. «Ну что ты, первый?» - «Не, четвертый, но те, что впереди – не люди!» Согласен. Потом со мной активно познакомился нечеловек Дмитрий, который выглядел, как будто и не ехал вовсе, хотя проехал дистанцию без сна. Более того, из него с напором фонтанировала энергия, он непрерывно что-то рассказывал, в том числе историю, как его укусила змея, "...но бицуха-то железная, не прокусила!"
Изображение
фото IM
Затем Укушенный Змеем стал агрессивно обо мне заботиться, организовал все-таки горячий чай, а потом пошел вынимать полуголых возмущенных людей из душевых. Мне удалось его урезонить, и никто не пострадал. Когда я наконец оказался в душевой, снова ждало разочарование – более быстрые и успешные израсходовали горячую воду, нам осталась только вода комнатной температуры! Но о том, чтобы не смыть с мылом наконец-то с себя толстый слой грязи, соли, пота и мертвечины даже подумать было нельзя. Пришлось в довершение насладиться еще и холодным омовением.
Мне выдали плед и отвели через дорогу в бревенчатую постройку типа сарая в старинном русском стиле. Внутри никакой отделки – голые бревна, освещение только через два малюсеньких окошка, по периметру помещения широкие двухъярусные лавки, заваленные полумертвыми телами рандоннеров, в центре кирпичная компактная печь. Наверное, для питерцев все это круто и пользуется большим спросом. Найдя свободное место на втором ярусе, я не без труда туда залез, укрылся от ласкового холодного ветерка, пробивавшегося между бревен. Вытянулся во весь рост и, тщетно пытаясь расслабиться, провалился в черное тревожное забытье.

Часть третья. Дорога домой.

Сознание возвращалось с ощущения боли во всем теле. Колин голос посреди комнаты спрашивал: «А вы не знаете, последним парень должен был приехать, на Чинелли, где он?» Я ответил: «П…дец ему пришел». После заметной паузы голос с явными нотками испуга спросил: «А что с ним? Где он?» Я обернулся: «Коля, епт, это ж я!» - «Е-мое, что с твоим голосом?» «Заткнитесь, дайте поспать!» - произнес женский голос. Это была Аня из тандема.
Поднялся с большим трудом около десяти утра, проспав почти шесть часов! Оттого, что Коля сообщил, что если сейчас не пойти, то останусь без бесплатного завтрака. День был серый, холодный, унылый, в воздухе суетилась мелкая морось. Коля уже успел помыть свой и мой велосипеды. На завтрак была овсянка и чай с пирогом. Мой телефон наконец-то разрядился, и я позвонил жене с Колиного. «Коля, а где Саша?» - «Да это я!» - «Да я поняла, а Саша где, что с ним?» Видимо, действительно мой голос изменился. Видимо, водно-электролитные нарушения, развившиеся в организме, привели к отеканию не только морды, но и голосовых связок и слизистой носа.
Ходить было больно и трудно, особенно спускаться по лестницам, легче это получалось спиной вперед. После завтрака мы вернулись к своему бараку, рядом с которым стоял красивый терем, в который таких, как мы почему-то не пустили.
Изображение

Изображение

Изображение

На его фоне была сделана «фотография абсолютно счастливого человека», как я ее называю.
Изображение
фото IM

Я искренне считаю ее одной из лучших своих фотографий. Затем разбирали и упаковывали велосипеды. Я это делал нежно и тщательно, испытывая безмерное теплое чувство к своему двухколесному другу – ведь он столько вынес и ни разу не подвел, даже не прокололся!
Тем временем организаторы со словами: «Ну вы тут как-нибудь самоорганизуйтесь», - испарились. Вкупе с парнями из Екатеринбурга мы вызвали такси и в последний момент успели на электричку до Питера.
Три часа в электричке мы маялись, пытаясь удобней расположиться на жестких скользких сиденьях и поспать. Из-за велосипедов и рюкзаков некуда было вытянуть затекшие ноющие ноги. Картины за окном были унылые, серые, осенние. В вагоне было холодно, а одеты мы были, очень мягко говоря, не по погоде.
Изображение

Изображение
фото IM
Изображение
фото IM
В Питере было холодно, моросил и периодически усиливался дождь, дул порывистый пронизывающий ветер. А мы в шортах. В теплой маленькой кафешке мы съели по шаурме и расстались – Коля поехал к жене в хостел, у них планировалась многодневная культурная программа. Я тоже спешил к жене, только в Курск, и задерживаться не планировал, хотя в Питере был впервые и с удовольствием задержался бы, будь я с семьей. На метро доехал до Московского вокзала и три мучительных часа отстоял в очереди для приобретения багажных билетов. И почему их нельзя приобретать заранее по интернету?
На after party я не собирался, но начальник курского веломарафонского клуба Бэд Админ поручил мне там все-таки появиться и сфотографироваться с Кампи. Пришлось идти, хоть это было весьма непросто. Бар «Дюны» находился всего-то в квартале от вокзала, но шел я туда около получаса. В крохотном помещении бара рандоннеров и волонтеров было набито, как сельдей в бочке, пили пиво, слушали андеграунд и непринужденно общались. Когда наконец-то пришел Коля с Олей, мы исполнили миссию и сфотографировались с отцом-основателем ВОЛ.
Изображение
фото IM
Посидев еще немного, мы выдвинулись в сторону вокзала – идти предстояло долго, ибо силы мои и терпение все же подходили к концу. Оля смеялась с нашей с Колей походки. И мы смеялись – настроение, несмотря ни на что, было радостным и веселым.
На входе на платформу наконец-то один из стражей порядка заинтересовался содержимым велосумки. Я подумал – хоть бы не рюкзак – как пахнЕт оттуда трупом (одежда), так придется задержаться. Коля с Олей усадили меня в поезд и как только он тронулся, собрав в кулак последнюю волю, я постелил себе на верхней полке и улегся. На этот раз засыпание было сладостным, целительным.
Проснулся от гидробудильника, когда поезд стоял на Курском вокзале в Москве. Гидробудильник грозил стать гидробомбой, ждать около часа, пока поезд выедет из санитарной зоны, никак было нельзя. На вокзал с моими ногами тоже можно не успеть. Я ознакомил с проблемой проводницу. Оценив выражение моего лица, она поняла, что дело серьезное, и сквозь зубы сказала: «Во втором и седьмом вагоне биотуалет, работает всегда». Успешно справившись, я снова лег спать.
Проснулся уже под Курском, как раз из окна была видна Коренная пустынь. На душе стало хорошо и тепло при виде привычных с детства холмистых лесостепных просторов. Утомили меня скалы и лес.
Выходя из поезда, я ощущал радость возвращения домой, какой не ощущал, наверное, с детства. Доковыляв до машины, улетучилась последняя тревога – моя ласточка, простояв в чужом дворе семь дней и ночей, встретила меня со всеми стеклами и колесами, да еще вдобавок и завелась. Через несколько часов я оказался дома.
Оставалось заживить задницу и залечить ахиллы. Задница – это вообще ерунда. А через две недели мой сын сломал предплечье, и, потаскав его на руках по этажам больницы, я и не заметил, куда делись боли в ахиллах. Надо писать статью «О роли эндогенного адреналина в лечении заболеваний опорно-двигательного аппарата». А еще статью «О значении веломарафонов в лечении заболеваний тазобедренных суставов». Боли-то в правом тазобедренном суставе так и прошли бесследно после Пудожа. Но тогда я не знал, что главная беда еще впереди. Жгучие ощущения в ладонях через пару недель превратились в вялый паралич кистей с контрактурой, и пять месяцев я мучился от неприятнейшего онемения пальцев и их слабости. Я не мог определять наощупь предметы, даже в карман было противно залезть от болезненного онемения. И неприятные ощущения – не самое страшное. Состояние кистей сильно затруднило выполнение моих профессиональных обязанностей. Но в конце концов через пять месяцев все прошло. И осталось только удовольствие от воспоминаний, даже от неприятных.
Ни о чем не жалею и очень рад, что проехал Вологду – Онегу – Ладогу. Рад, что не сошел в Гирвасе, за что отдельное спасибо Коле. Организацию этого грандиозного мероприятия считаю замечательной, спасибо Кампи и всей его команде, особенно Александру и Анне с КП 10 и 14. Конечно, не обошлось без отдельных неизбежных шероховатостей, но в масштабе события ими можно пренебречь. А все претензии к маршруту, покрытию, питанию и прочему, возникавшие по ходу действия – не более чем проявления слабости, которые можно и нужно преодолевать. Все было именно так, как положено для крутого легендарного веломарафона и что-либо упрощать просто нелогично.
Ну и конечно, спасибо тем, кто болел и волновался за меня дома – семье, друзьям, коллегам, товарищам по велосипеду – ощущение их поддержки реально оберегало и помогало. Ведь и вся эта авантюра для меня имела смысл лишь потому, что в конце концов вела меня домой.
Жалею лишь, что мало фотографировал. Рейхстаг, Гирвас, Ууксуньоки. Особенно столбики-пирамидки из валунов. Надо будет вернуться и исправить недочет. Так что даешь веломарафоны. Даешь ВОЛ-2020!
Изображение
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #2 Bad_Admin » 25.03.2017, 09:51

Отличные отчеты. Оба.
А главное - своевременные, перед началом сезона самое оно попугать народ ужасами рандоннерства :)
После ваших с Колей отчетов, я сделал вывод, что после ядерной войны выживут не только тараканы, но и суджане.

А конкретно по твоему отчету у меня два вывода.
1. Чтобы обойти тебя в тщательности подготовки и прохождения бревета, нужно просто забыть велосипед дома :).
2. В который уже раз заметил, что логика твоих действий очень сильно отличается от очевидной.

ЗЫ. Отчет, кажется, еще не оформлен полностью?
Ширится ганебная зрада. Зреет генотьба против боротьбы.
Bad_Admin
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск, СХА
Велосипед(ы): Colnago (28), Eastway (28), Forward (26)

Сообщение #3 Неунывающий Командор » 25.03.2017, 09:59

Фотки вставляю. Вставлять буду в несколько приемов. Кстати, почему они под спойлер не прячутся?
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #4 Bad_Admin » 25.03.2017, 10:12

Не надо их под спойлер, это же отдельная тема про отчет. Тут не просто фотки, а иллюстрации :)
Ширится ганебная зрада. Зреет генотьба против боротьбы.
Bad_Admin
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск, СХА
Велосипед(ы): Colnago (28), Eastway (28), Forward (26)

Сообщение #5 Неунывающий Командор » 25.03.2017, 10:17

Bad_Admin писал(а): я сделал вывод, что после ядерной войны выживут не только тараканы, но и суджане :)

Еще крысы :-D
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #6 I.M. » 25.03.2017, 11:35

Можешь мои фото использовать.
Скрытый текст
Изображение
Жаль, что у тебя забрали последнее место :-D
I.M.
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Cannondale six13, СШ

Сообщение #7 Неунывающий Командор » 25.03.2017, 15:05

У меня есть основания считать, что я все-таки последний. Но о них я промолчу.
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #8 NightKlirik » 25.03.2017, 18:12

Потом со мной активно познакомился нечеловек Антон, который выглядел, как будто и не ехал, хотя проехал дистанцию без сна. Более того, из него с напором фонтанировала энергия, он непрерывно что-то рассказывал, в том числе историю, как его укусила змея
Случайно не этот товарищ?)
Скрытый текст
Изображение
NightKlirik
Аватара
Откуда: Воронеж
Велосипед(ы): Cannondale Slate

Сообщение #9 Ivan_Marcony » 25.03.2017, 18:58

Спасибо за отчёты, Николай и Александр! вы веселые ребята, приятно с вами было общаться.

"Подъехали уже развернувшиеся Антон Негодяев из Архангельска и с ним еще кто-то, чьего имени я, к сожалению, не спросил." Иван Петрушов, тоже из Архангельска. А суперэнегичный парень которого укусила змея-Дмитрий Вялов https://vk.com/zloirezin
Ivan_Marcony

Сообщение #10 k_s » 25.03.2017, 21:42

невероятно крутые отчеты!

Bad_Admin писал(а):Отличные отчеты. Оба.
А главное - своевременные, перед началом сезона самое оно попугать народ ужасами рандоннерства :)

что есть то есть. это нереальное преодоление себя!
ребята молодцы!
k_s
Randonneur
Велосипед(ы): Vitus Razor 2017 VRL

Сообщение #11 Неунывающий Командор » 25.03.2017, 22:11

Ivan_Marcony писал(а):"Подъехали уже развернувшиеся Антон Негодяев из Архангельска и с ним еще кто-то, чьего имени я, к сожалению, не спросил." Иван Петрушов, тоже из Архангельска. А суперэнегичный парень которого укусила змея-Дмитрий Вялов https://vk.com/zloirezin
Спасибо большое! По поводу имени Укушенного Змеем у меня были большие сомнения, теперь исправлю. Ну и Ивана впишу.
Девушку на тандеме хоть Галей звали?
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #12 Неунывающий Командор » 25.03.2017, 22:12

NightKlirik писал(а):
Потом со мной активно познакомился нечеловек Антон, который выглядел, как будто и не ехал, хотя проехал дистанцию без сна. Более того, из него с напором фонтанировала энергия, он непрерывно что-то рассказывал, в том числе историю, как его укусила змея
Случайно не этот товарищ?)
Он самый!
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #13 Yo-Ваныч » 25.03.2017, 22:39

Bad_Admin писал(а):Чтобы обойти тебя в тщательности подготовки и прохождения бревета, нужно просто забыть велосипед дома
Но при этом умудриться таки его проехать. За что наверное и люблю (не в том смысле) разгильдяя. Спасибо, Саня! Прямо как все равно с Вами проехал.
Yo-Ваныч
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск Сеймский округ

Сообщение #14 Неунывающий Командор » 25.03.2017, 23:17

Вот эти обвинения мне кажутся не совсем обоснованными. Чем не тщательно я готовился? Накат в тот год у всех был не ахти - вы помните погоду. То, что собирался не заранее? Так все, что нужно, взял. Кроме очков и перчаток, но это не в счет. А мое отношение к мазям вы знаете. Спортпит принципиально не использую. И, смею заметить, не я без камеры и памперса остался.
Ну а то, что здоровье подвело, так этому подготовкой не поможешь. Да, можно считать, что был тактический просчет, когда я после 400 км вкручивать начал. А можно не считать. Появилось достаточно оснований полагать, что причина бед - тонкие аутоиммунные механизмы ревматоидного типа. Меры приняты, в этом сезоне проверим.
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #15 Ivan_Marcony » 26.03.2017, 00:08

Девушку на тандеме зовут Аня Лопаткина https://vk.com/id260356380
Ivan_Marcony

Сообщение #16 Bad_Admin » 26.03.2017, 00:33

Накат, забыл, лишнее взял - это бытовуха. Травма - ну тут вообще не угадаешь. Это - норма :-D

Остальной текст выражает мое личное мнение, и не является советами.
Первая, и главная ошибка - езда не в своем темпе. 1200 км нужно ехать только так, как удобно тебе. Иногда имеет смысл потерпеть в чужом темпе, если это целесообразно тактически, но не все 1200 км. Если едешь с компанией на 1200 км, то нужно скатываться заранее, шансы на то, что вы прямо сразу поедете в удобном для всех темпе, настолько незначительны, что их можно даже не рассматривать. Ты поехал в заведомо неудобном для себя темпе, нервничал, дёргался, и додёргался.

Второй момент - неведомое отношение к лекарствам. Нимесил жрать в сомнительных для здоровья количествах без острой необходимости - это нормально, а мазь, которая на поверхностные повреждения кожи действует доказано эффективно и безвредно почему-то игнорируешь. А между тем, от потертостей помогает даже банальный детский крем - если нанести его заранее. Более того, тот же Спасатель облегчил бы состояние, даже уже после появления потертости. Есть и более серьезные средства, в т.ч. гормональные (но об их существовании я только знаю, что именно - без понятия). На маршруте аптек немного, но они были, можно было там посоветоваться. Игнор очевидной проблемы рандоннеров, и общеизвестных методов борьбы с ней мне совершенно непонятен.

Именно эти два момента, на мой взгляд, и привели к тому, что получилось.
Ширится ганебная зрада. Зреет генотьба против боротьбы.
Bad_Admin
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск, СХА
Велосипед(ы): Colnago (28), Eastway (28), Forward (26)

Сообщение #17 Неунывающий Командор » 26.03.2017, 00:43

Ivan_Marcony писал(а):Девушку на тандеме зовут Аня Лопаткина https://vk.com/id260356380
Спасибо, исправляю.

Bad_Admin писал(а): Игнор очевидной проблемы рандоннеров, и общеизвестных методов борьбы с ней мне совершенно непонятен
Да как-то обходился устранением пота. Психологически не был готов делать там все жирным. Теперь готов.
Кстати, я слышал, что пользуются антиперспирантами и присыпкой. Что насчет этого?
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #18 Bad_Admin » 26.03.2017, 01:01

Неунывающий Командор писал(а):Кстати, я слышал, что пользуются антиперспирантами и присыпкой. Что насчет этого?
Способов много. Владимир Семенов, по-моему, про присыпку/тальк говорил. Кажется, Попятов пробовал, ему не понравилось. Про антиперспиранты вообще не в курсе, интересная идея :)

На мой взгляд (возможно, неправильный), предварительное применение мази это и есть устранение пота. Можно менять памперс, конечно, но, наверное, на 1200 их надо будет слишком много с собой везти. Лучше совмещать. А из мазей лично мне нравится именно спасатель - он быстро вписывается, не жирный как детский крем, не скатывается в комочки, и не собирает грязь.

Из своего опыта - 600-ки 2010 и 2011 годов и ПБП-2011 я ехал со спасателем, намазавшись в процессе бревета, после появления проблемы. Легче становилось, но ощутимые проблемы были. 600-ки 2015, 2016 и ПБП-2015 я ехал, намазавшись предварительно. На 600-ках проблем не возникло вообще, не пришлось даже мазаться в процессе (а обе они были с дождями), на ПБП были, но не существенные для результата. Да и вызваны были скорее проблемами памперса.

Еще понравился "Гидрокортизон" (мне кажется, что в профессиональном спорте для борьбы с потертостями используют что-то похожее по названию), но на бреветах я его не пробовал.
Ширится ганебная зрада. Зреет генотьба против боротьбы.
Bad_Admin
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск, СХА
Велосипед(ы): Colnago (28), Eastway (28), Forward (26)

Сообщение #19 Неунывающий Командор » 26.03.2017, 22:50

Чуть-чуть до девяти месяцев не доносил.
Роды окончены, отчет завершен.
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #20 MAX F » 27.03.2017, 15:18

Шедеврально и эпично! Спасибо, что выручил камерой, правда у нее тут же оторвало сосок при накачке, но тем не менее благодарность моя не имеет границ)))
Оренбургский рандоннер
MAX F
Откуда: Оренбург
Велосипед(ы): Пожиратель пространства, лакированный ашан и Кама

Сообщение #21 Неунывающий Командор » 27.03.2017, 17:57

Вот блин! Только стоит подумать, что кому-то помог, что не зря топчешь землю, и тут на тебе - сосок оторвало!
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #22 Otool » 27.03.2017, 18:27

Bad_Admin писал(а):Владимир Семенов, по-моему, про присыпку/тальк говорил.
Только ей и спасаюсь. На ПБП одному фольксдойчу выдавал на задницу хромому, тоже доволен остался.
Otool
Randonneur
Откуда: Нижний Тагил
Велосипед(ы): Orbea Orca Gold, GT Ava 1.0

Сообщение #23 MAX F » 28.03.2017, 13:20

я заказал какой то швейцарский крем для ж..пы мазь. Буду тестировать
Оренбургский рандоннер
MAX F
Откуда: Оренбург
Велосипед(ы): Пожиратель пространства, лакированный ашан и Кама

Сообщение #24 Yo-Ваныч » 28.03.2017, 19:45

MAX F писал(а):я заказал какой то швейцарский крем для ж..пы мазь. Буду тестировать
Дануих эти анальные смазки из европы. Лучше отечественных ветеринаров поддержать.
Yo-Ваныч
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск Сеймский округ

Сообщение #25 wowanbezbash » 29.03.2017, 20:59

Надо ехать без памперса вообще.Я проехал без него первые 1100 и все отлично)
wowanbezbash
Зайка
Аватара
Велосипед(ы): 4 штуки

Сообщение #26 MAX F » 29.03.2017, 21:59

Yo-Ваныч, имя в студию.
Оренбургский рандоннер
MAX F
Откуда: Оренбург
Велосипед(ы): Пожиратель пространства, лакированный ашан и Кама

Сообщение #27 Yo-Ваныч » 30.03.2017, 19:18

MAX F писал(а):Yo-Ваныч, имя в студию.
Какое имя? Я про неведомых ветеринаров- фармацевтов, мазью которых Коля с Сашей задницы мазали. Мазать уж тот же "Спасатель" или присыпку, проверенные временем. Стремно мне применять смазки, изготовленные с любовью любителями либеральных ценностей. :-[
Yo-Ваныч
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск Сеймский округ

Сообщение #28 Алекс » 30.03.2017, 23:24

Шикарные отчеты, молодцы! Я б так не смог - ни проехать, ни написать.
Алекс
Randonneur
Велосипед(ы): Boardman CX Comp

Сообщение #29 Неунывающий Командор » 01.04.2017, 17:54

Алекс писал(а):Шикарные отчеты, молодцы! Я б так не смог - ни проехать, ни написать.

Да ладно. На Чуйском Тракте посмотрим:-) Хотя ТАК проехать действительно трудно - лучше проще :-)
Ну а написать было трудней, чем проехать :-)
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе

Сообщение #30 Otool » 03.04.2017, 09:12

Неунывающий Командор писал(а):Кстати, я слышал, что пользуются антиперспирантами и присыпкой. Что насчет этого?
Кстати, немаловажную роль в растерзании задницы сыграл рюкзак на плечах. Это что-то вроде средневековой пытки, когда сажали на пирамидку, а к ногам привязывали груз, чтобы сильнее давило. Только здесь груз на плечах.
Otool
Randonneur
Откуда: Нижний Тагил
Велосипед(ы): Orbea Orca Gold, GT Ava 1.0

Сообщение #31 Oleg_R » 03.04.2017, 15:11

Хорошо написано, лирически. Молодцы.
Oleg_R
Randonneur
Велосипед(ы): ХВЗ Чемпион Tiagra triple

Сообщение #32 AleXXXL » 04.04.2017, 09:47

Классный отчет! Мазохизм, как он есть *WALL* :-)
По поводу жопоболи: мне, с такой же проблемой на ПБП, французы-медики клеили на поврежденные участки большие лейкопластыри, вроде как гелевые. Помогает сразу же, на душе становится легко и радостно от избавления боли. Но надо периодично их обновлять, так как со временем стираются и комкаются. Предполагаю, что это пластыри от пролежней, но не уверен. Один такой даже где-то дома лежит, выпросил себе его для образца, чтоб когда надо попытаться купить его здесь. Если интересно могу поискать и сфотать.
AleXXXL
Randonneur
Велосипед(ы): GTAvalanche1.0; Pinarello FPQUATTRO

Сообщение #33 MAX F » 04.04.2017, 17:01

Поищи, если не трудно)
Оренбургский рандоннер
MAX F
Откуда: Оренбург
Велосипед(ы): Пожиратель пространства, лакированный ашан и Кама

Сообщение #34 AleXXXL » 04.04.2017, 18:02

Чудо-Жопо-Пластырь
https://yadi.sk/i/iA3TZ0aC3GeYNf
https://yadi.sk/i/eJZl8mXb3GeY5N
Если кто нароет, где такое чудо можно купить - делитесь, думаю многим пригодится. Сам я этим вопросом еще даже не озадачивался, ввиду ненадобности.

P.S. Поправил ссылки на фото. Гугл находит множество различных предложений. Вот описание.
Последний раз редактировалось AleXXXL 04.04.2017, 23:07, всего редактировалось 3 раз(а).
AleXXXL
Randonneur
Велосипед(ы): GTAvalanche1.0; Pinarello FPQUATTRO

Сообщение #35 Yo-Ваныч » 04.04.2017, 20:34

AleXXXL писал(а):Чудо-Жопо-Пластырь
Вот такие у меня картинки:
403 Forbidden
Yo-Ваныч
Randonneur
Аватара
Откуда: Курск Сеймский округ

Сообщение #36 k_s » 31.05.2020, 01:03

сейчас и по погоде и по обстановке очень интересно перечитывать старые оттчеты...
среди прочего, читая, как это было, могу сказать одно. для меня даже ПБП был по отношению к этому просто невинной прогулкой по европе с легким, ненавязчивым рельефом...

ни еды на КП, ни кафешек, ни нормальных спальных мест, ни-че-го.
k_s
Randonneur
Велосипед(ы): Vitus Razor 2017 VRL

Сообщение #37 Неунывающий Командор » 31.05.2020, 11:33

Просто к ПБП ты был готов лучше, чем я к ВОЛ. А в сём опусе я слегка сгустил краски. Вот и все:-)
Неунывающий Командор
Randonneur
Аватара
Откуда: Суджа
Велосипед(ы): Huni carbon, Cinelli, оба шоссе


Вернуться в Отчеты о бреветах

Кто сейчас на сайте (по активности за 5 минут)

Сейчас этот форум просматривают: 6 гостей

cron