Страница 1 из 1

Спешенные псы на Кольском. 2010.

Сообщение #1Добавлено: 18.04.2013, 14:41
Oleg_R
Прошло ровно 3 месяца, 14 недель и 88 дней с нашего прибытия и я написал-таки отчет.



Спешенные псы на Кольском.

Тавайок ты мой, Тавайок,
Высота восемьсот девяносто четыре метра!
(Стихи)

Перед ознакомлением с отчетом уберите от экранов психически неуравновешенных животных, впечатлительных детей и маленьких женщин.
Особо терпеливые могут запастись пивом (водкой) и наслаждаться чтением от корки до корки.
В тексте присутствуют идиоматические выражения, выражающие эмоциональную окраску происходившего.
В тексте частично изменена орфография, присутствуют жаргонные слова и выражения на наречиях и диалектах народов СССР.

Авторы оставляют за собой право менять свое мнение относительно людей, событий и их оценки в любой удобный им момент.


Словарик.

Блудометр, сущ. муж.р. 1 скл. - GPS навигатор. Родилось в первый день похода, как альтернативное название девайса.

Блудометродержательсущ. муж.р. 1 скл. - оператор блудометра.

Бочаров А., сущ. муж.р. 1 скл. ед.ч. ед.р. – не к ночи шестисотке будет помянут. Поминали часто. Добрым, русским словом.

Пиндюрить, гл. 2 спр. неопр.ф. - см. Бочаров А. Слова, близкие по смыслу: сайгачить (см.)

Росомаха приходила, простореч. выр. нар. Кр. Сев. и Якут. - обычно - главная причина резкого снижения запасов продуктов, спиртного и/или личных вещей. Перед фактом посещения росомахой ставятся обычно отсутствовавшие в этот момент в лагере (у костра). Посещение росомахой – форс-мажорное событие и снимает всю ответственность с посещенных ею.

Сайгачить, гл. 2 спр. неопр.ф. - бегать с рюкзаком по сильно пересеченной местности, как-то: осыпям крупных камней, болотам и лесотундре, представленной березовым стлаником (криволесьем). Обычно, сопровождается радостными криками восторженных спутников матом.

Трэвелкасса, сущ. жен.р. 1 скл. – общак.

Шестисотка, сущ. жен.р. 1 скл. - бревет 600 км.



Вводная.

Вообще-то, мы велосипедисты, трое из ходивших - члены курского велоклуба любителей марафонов на средние (200, 300) и дальние (400, 600,1000, 1200 км) дистанции "Бешеные псы", откуда, собственно и название отчета. Все мы разного стажа и опыта, и, как следствие, успешности. Некоторые, как, например, я, - из новой генерации, не смотря на плешь. Раньше я в основном с водниками ходил, и сам себя водником считаю до сих пор, но печень не казенная, надо ж и отдыхать иногда от вод. (Ага. Если на р. Снежной нормой было около 50 г спирта, то здесь уже около 100, ввиду чего спирта не хватило – считал-то раскладку я по водной норме!)
Как известно узким кругам из широкой общественности, в этом году в нашем клубе была назначена бреветная серия и резонная мысль от главного выдумщика была, что велосипед нам надоест к августу до блевоты и надо поразмять ножки пешочком. Следует признать, что оправдались даже самые смелые предположения и с момента финиша предпроезда шестисотки до момента отъезда на Кольский, лично я к велосипеду не притрагивался. Хватало забот с организацией собственно 600-ки и подготовкой к походу на Кольский.

Главным обвиняемым по этому делу, ну и, как потом оказалось, наиболее потерпевшим у нас был назначен в этом году совершеннолетний юбиляр, всем известный под кличкой «Хаджи», он же «Солнцеликий», он же «Капитан» и «?-БП» - обладатель титула «Мастер титановые коленки» Хардиков Александр Дмитриевич.
Трудно оценивать те чувства, которые видны в его глазах, когда он слышит слово «Север», а при звуках «Кашкаранцы» или «Варзуга» он просто теряет самообладание.
Так что Север, Кольский п-ов был намечен как направление главного удара.
Скоплением основных сил был выбран практически географический центр – Ловозерские тундры, с взятием под контроль жемчужины района – озера Сейдозеро, ну а путями отступления определены Хибины, получившие впоследствии заслуженное поименование «Хибиня».
Забегая вперед, скажу, что с поставленной задачей оперативный персонал справился, потеряв, правда, при этом, половину личного состава. Но об этом позже.

Итак, основной ниткой маршрута должны были стать: п. Ильма – рудник Карнасурт – пер. Эльморрайок – оз. Сейдозеро – пер. Сев.Тавайок – пер. Куфтуай - н.п. Пунча – п. Октябрьский – п. Коашва – пер. Юкспоррлак – г. Кировск (и, «где-нибудь там сделаем днёвочку и устроим форменный бордельеро с забегами в ширину различной окружности» ©Хаджи).

Собственно, первыми, кого Саня позвал к себе на день варенья, были мы с Бучем.
Потом, в беседах он похвастался Игорю Устюменко и тот тоже воспылал желанием.
Команда была готова.
Бремя по придумыванию маршрута легло на задумщика, я же занимался материальным обеспечением. Буч открестился от организации, сказав дежурную фразу «чем не хуже, тем лучше», в том смысле, что ему все пофик, куда мы его заведем, и чем там будем кормить. Игорь маячил где-то на горизонте и тоже не проявлял интереса к.
Самые интересности начались в момент покупки билетов. Как водится, брали за 45 суток до отправления поезда. Собрались на вокзале, отстояли в очереди и купили 3 (три) билета. Пришлось брать билеты из Белгорода (на 300 р. дороже), да еще все верхние полки. Оказалось, что у Игоря еще не подписано требование (он МЧСник) и билет он возьмет позже. А собирались мы на вокзале как раз только из-за Игоря и из-за его бесплатного билета. Если бы не это – я бы заказал без проблем билеты в Интернете, причем из Курска, любые места и вагоны.
Всё бы ничего, но через неделю стало ясно, что Игорь с нами вовсе не едет.
А еще через пару дней после того, как я заказал в инете билеты обратно (с пересадкой в Москве) Буч объявил, что с нами идет его друган Вован (которого мы с Хаджи не видели вообще до этого).
Собрались на штаб-квартире, проговорили маршрут, еще раз акцентировали внимание, что будет тяжко, но Буч сказал: «чем хуже, тем лучше» и все ему поверили. Я показал всем меню, все согласились.
Через день (за 2 дня до отбытия) съездили в Линию, где это меню превратили в продукты с небольшими изменениями.
Среди провожающих были замечены Панов с Ртищевым, Бочаров, Юдин Володя и Игорь, решивший променять южное побережье Ледовитого океана на южный берег Крыма, молодая жена Бучнева, телевидение, пресса.
Нас проводили, положили на полку и мы поехали.

Изображение

Было в начале августа жарко, если не все помнят, поэтому, как только Курск скрылся за поворотом, была откупорена 2,5 баклажка пива и уговорена в кратчайшие сроки. Так, за пивом, разговорами, кроссвордами, Андрюхиным душем в туалете вагона и картами приехали в город ОРБА

Изображение

, прошел день, вечером проехали Москву, окрестности заволокло дымами торфяных пожаров и даже в г. Бологое приходилось дышать горьким дымом.
На второй день развлекались сухим вином, предусмотрительно захваченным из Курска.
Прибывали мы в начале четвертого утра. По прибытии оказалось, что нас ждут.
Оленегорские таксисты чуть глотку не перегрызли водителю Форда-Транзита, привозившего кого-то из Ревды и намеревающегося ехать обратно.
Таксисты заряжали три. Водила фордА ничего не заряжал и было вообще не понятно, поедет ли он куда-либо. Расположились было в закутке зала ожидания, как тут прискакал Буч, приказал хватать рюкзаки и грузиться в форд.
Погрузились и стали слушателями душераздирающей истории, поведанной Бучем, как непросто было прошмыгнуть мимо оленегорских таксистов.
Очень удачно, всего за тыщу денег мы и доехали 80 км до самой проходной рудника «Карнасурт», что в п. Ильма.

Изображение

Цитируя близко к тексту академика Ферсмана, можно сказать, что Хибины и Ловозерские тундры «врезаются в материнский щит Фенноскандии инородным телом магматических выходов». А когда магма выходит на поверхность, она, зачастую, выносит с собой кучу разного очень полезного сырья. Вопрос стоит только в том, как добыть, транспортировать и переработать.
Вот и рудник «Карнасурт» расположен на одном из богатейших месторождений лопаритового концентрата – в горном массиве Ловозерских тундр. Лопаритовый концентрат такой минерал, из которого добывают всевозможные редкоземельные элементы, используемые для легирования сталей, в основном – ниобий и тантал. Надо отметить, что добываемый лопаритовый концентрат из месторождения в Ловозерском горном массиве имеет ощутимые примеси радиоактивных изотопов. Находясь в условиях экономической и политической изоляции со стороны стран Запада, советский народ под руководством Коммунистической партии разработал и внедрил сложнейшую технологию очистки и разделения редкоземельных элементов, входящих в концентрат, и получения высококачественного сырья. В Советском Союзе производилось и потреблялось около 2 тысяч тонн металла ниобия. Была налажена производственная кооперация, при которой сырье добывалось в РСФСР на Кольском п-ове, обогащалось в Эстонской ССР, а трубы делали в Казахстане, например. Но как-то так получается, что в демократической России нет перерабатывающих мощностей, а эстонское предприятие предпочитает нашему сырью марокканское и бразильское. Ну и, соответственно, объем добычи неуклонно падал с момента начала т.н. рыночных преобразований и в результате в прошлом году упал до практического нуля – рудник закрыли, шахты затопили.
В общем, картина, представшая нашему взору была отнюдь не радостная.
Рудник не работал, не сновали туда-сюда рабочие, не шныряли над головой такие милые вагонетки со знаками «Осторожно, радиация!», не топилась баня, в которой в 2008-м парились бешеные псы после забега к Сейдозеру, и только вахтер на посту согласился накипятить нам чайник. Все-таки, замечательные люди там, на Севере, но об этом, отдельно, ниже.
Перекусили тем, что осталось с поезда, а осталось немало, особенно у Вована. Когда он достал из рюкзака литровую стеклянную банку с салатом из моркови, зеленых помидор и риса я, мягко говоря, был удивлен. Но удивляться было еще чему дальше, поэтому быстро позавтракали и в 06:11 выдвинулись на маршрут.

Первое препятствие на маршруте – перевал Эльморрайок (по разным отчетам - Ульморрайок, Ольморрайок, в общем, хз, как его самы саамы по своему, по-лопарски, называют).

Изображение

В простонародье данный перевал называют просто и незатейливо: Машкина, извините, жопа.
Почему жопа? – Достаточно просто посмотреть на карту или спутниковый снимок и отпечаток седалища предстанет перед вами во всей красе. Собственно, если перевал – жопа, то Сейдозеро наводит воображение на параллель с не менее интересным женским органом, но не будем в него углубляться.

Изображение

Перевал, кстати, тоже из тех, что берут свои жертвы.
От водителя Форда услышали историю, как четверо выпускников школы пару лет назад пошли встречать солнце на перевал, не вернулся никто. Всех четверых нашли на разном удалении от рудника, причем один из них не дошел до промзоны несколько сотен метров. Еще отметили застывшую маску ужаса на лицах всех погибших.

Карабкались на перевал, разговаривая о всяком, и зашел у нас разговор о возможности прохождения данного маршрута совместно с нашими женскими половинами. Консилиум решил, что вряд ли они сюда сунуться вслед за нами. А если и сунуться первыми об этом пожалеем мы.
Ведя разговоры подобного содержания, перешли перевал и увидели палатку, стоящую практически на. Это была не первая палатка, увиденная нами сегодня, перед перевалом видели еще две, но эта оказалась практически на пути и мы решили подойти.
Время было раннее, начало девятого утра, и народ в палатке еще спал. Ну а когда на наш зов этот самый народ стал выкарабкиваться, веселью нашему не было предела – в палатке оказались три женщины и одна девочка. И ни одного мужыка.
Под недоуменные взгляды наших визави на наши ухмыляющиеся рожи рассказали им о нашем недавнем разговоре про место женщины в этих краях и уже посмеялись вместе.

Изображение

Шутки-шутками, а надо ж и дальше идти. Попили с девчонками чаю, обменялись газовыми баллонами (у них оказался не той системы, а у нас переходник-универсал), я тут же, не сходя с места нашел двухметровую рулетку торговой марки FiT, оказалось – потеря прошлых групп (девчонки не признались, что это их рулетка), и мы попрыгали дальше. Хардиков, в попытках поспеть за Бучем, незамедлительно споткнулся, разбив себе коленку, но не сильно, и порвав штаны, от чего весь поход ходил как бомжара, в рванье.

Изображение

Стоит отметить, что еще у проходной рудника Вован попросил меня приторочить к моему рюкзаку спиннинг, как к единственному, имеющему боковые стяжки. Ну, я его и приторочил. Все бы ничего, но когда началось редколесье, а потом и простолесье - начались проблемы. Спиннинг выходил за габариты рюкзака примерно на 20 см по высоте.
И, если нельзя было допустить, что бы он торчал вниз, потому что при опускании рюкзака на землю спиннинг был бы согнут или поломан, то он торчал антенной вверх, при том, что сам рюкзак мой возвышается над головой на пяток сантиметров, как видно на фотографиях. Вся эта конструкция при попадании в лес, состоящий в основном из карельской березы, начинала яростно цепляться за низкие ветки и даже за просто наклоненные деревья, что, понятно, прыткости мне не добавляло.
А тут еще Андрюха, который был в этих местах и знал, сколько нужно пройти, ломил так, что в попытках за ним угнаться я два раза ловил себя на том, что с банданы начинал капать пот, заливая глаза. После очередного такого забега на привале я пердупредил, что шли бы все лесом, и я пойду дальше в собственном темпе. После таких заявлений темп снизился, но не сильно.
Именно сайгачный темп, так любимый Андреем, в комплексе с другими, очень субъективными, на мой взгляд, факторами, сыграл с ним впоследствии медвежью болезнь услугу. Но об этом в свое время.
По пути к озеру встретили еще 2 группы: одну «местных» из г. Полярные зори, а другую сборную, состоящую из местного парня ревдянского розлива и сопровождаемой им девушки, по виду – столичной жительницы. Дошли до т.н. Святого озера, где встретили группу ребят из г. Москва, с которыми обсудили возможные пути нашего дальнейшего маршрута. Рассказали они нам, что встречались с егерем, который поведал о трёх медведях, обитающих на Сейдозере и о зимовье саамском, о котором дальше.

Изображение

А потом вышли к Сейдозеру

Изображение

И увидели Куйву.

Изображение

Глава первая. В гостях у Куйвы.

А Куйва – полумифический персонаж, по поверьям саамов-лопарей – злой великан, живший в Ловозерье и мешавший их предкам охотиться и рыбачить. Однажды саамы решили забить негодяя на стрелке, но из-за ошибок в командовании и неумении воспользоваться тактическим преимуществом понесли тяжелые потери. Конфликт грозил перерасти в геноцЫд и холокост и саамы попросили своих жрецов найти на сорванца управу. Куйва на путь сотрудничества с местной администрацией идти не захотел и шаманам пришлось применить стратегическое наступательное вооружение (СНВ) – вознесение молитв к богам.
Боги, со свойственной им прямотой, загнали Куйву в скалу на три пожизненных срока, и саамы зажили счастливо с тех пор. А на скале осталось изображение.
Экспедиция, возглавляемая академиком Ферсманом А.Е., открывшим, кстати, месторождение апатитов в Хибинах, обследовала «изображение» и ничего, кроме выступов скалы, измененной окраски, поросших мхом, не обнаружила.
Куйва тоже отличается дурным нравом и здесь тоже пропадали люди. В 1967, вроде, году, пропала группа туристов из 7 человек. Нашли вроде только нарукавную нашивку от брезентовой штормовки одного из туристов. Больше следов не было. Ну и саамы подогревают историю о том, что «старик», как местные называют Куйву, что бы его имя лишний раз не поминать, иногда гуляет по своей вотчине и тогда там пропадают и гибнут люди.

Все было замечательно. Пришли к Куйве мы приблизительно в начале первого часа дня. Времени, вроде бы, дохрена. Но.
Андрей с Вованом гикая и улюлюкая поскакали купаться и (внимание!) стираться (это в первый день похода), мы же с Хардиковым начали обустраивать лагерь. Дров в окрестностях не было. Были какие-то ветки в костровище, но их было маловато, по этому Хардиков затопил буржуечку, я тем временем поставил палатку, и мы начали готовить обед-ужин.
Готовили, если мне память не изменяет, харчо с грибами (сыроежками, в изобилии произрастающими в округе). Естественно, выпили. Втроем. Был среди нас один трезвенник, фамилию которого я даже называть не буду – «такую к нему личную неприязнь испытываю, аж кушать не могу» ©. Шутка.
С обувью на первый день я ошибся. Треккинговые кроссовки Kendo испанской фирмы Boreal не смогли защитить мою ногу от камней, и где-то на перевале я отбил себе большой палец на левой ноге и по пришествии в лагерь сразу заявил, что не плохо было бы сделать днёвочку на завтра, тем более, место очень хорошее, даже с учетом отсутствия дров.
После обеда, незаметно переросшего в ужин, сайгачная команда засобиралась наверьх, на Куйву. Цель у главного заводилы была забраться на повыше и поймать сигнал сети сотовой связи (очень хотелось поговорить с молодой женой. Ага, наивный). Я сразу предупредил о бессмысленности такой затеи. В горах ходить по прямой нельзя, а зачастую просто невозможно, потому расстояния, кажущиеся мизерными увеличиваются на деле в десятки раз. Но мои доводы разбились о первые признаки сиськиного синдрома (СиСа), начавшего проявляться у Андрея, как волны о скалу.
Погоды стояли чудесные, и ничто не препятствовало восхождению, кроме здравого смысла. Но с этим, у пораженных СиСёй, туго, потому они поскакали.
Мы же с Саней остались в лагере, через час-полтора Куйва расстроился, и начался дождь. От дождя немедленно ринулись в палатку, а потом вспомнили, что постиранные вещи ребята оставили на веревке. Сушиться. Пришлось снимать и прятать под тентом.
Через пару часов вернулись наши сайгаки мокрые, как мыши. Сухой одежды у них, понятно, не осталось, и вопрос с днёвкой решился как-то сам собой.
Стоит сразу оговориться, что наши сайгаки кроме своей сайгачности мало чем были полезны в лагере. Потому сразу распределили обязанности по лагерю: мы с Хардиковым разжигали костер и готовили, а ребятки мыли посуду и носили воду. Однако сразу не были оговорены правила, предусматривающие, например, обеспечение лагеря дровами. По умолчанию дрова носить должны все, кто может. Однако, на практике дальше заявлений типа: «костерок бы щас запалить, правда?» или «баньку бы сделать, правда?» дело не шло, ну и не из чего баню делать там было, если честно, а если б и сделали, то топить ее нечем. Совсем с дровами там плохо, а сосну валить не хотелось, топор-то у нас один, маленький и никаких ножовок.

Трек первого дня. Не от самой проходной, правда.

Изображение

На второй день встали поздно. Вчера экспедиция задержалась с возвращением, а потом долго делилась впечатлениями, так что проспали все, что можно, ну и с утра Куйва одарил таким неожиданным дождём, мать его. Собственно дождь кончился только к полудню, когда мы и позавтракали.
Команда А ушла за водой на оз. Святое, мы же остались на хозяйстве, тут опять влил дождь и как-то так мы сами догадались, что те пережидают дождь у москвичей на озере. Принесли воды, пожрали, поржали. Потом пошли собирать морошку на болото.

Изображение

Изображение

Дурачиться.

Изображение

И варить с ней компот из сухофруктов, взятых Вованом из дому.

Изображение

Изображение

Мыться, равно, как и бриться, стираться и подмываться в походе, как известно из классики, - пижонство. Ну вот одного такого явного эстета нам приходилось лицезреть среди себя. Не буду здесь приводить цЫтату из Гашека, о которой, конечно, вспомнили все, кто участвовал в эпическом сраче на сумском велофоруме, поскольку именно из-за нее тред и вырос до рекордных 9 страниц за пять дней и был впоследствии удален особо ярым поборником свободы слова. (Это дружеская подколка такая, тот понял, к кому адресовано).

Изображение

Курение трубки, тот еще обряд. Говорят, спасает от злых духов. Особенно с возлияниями.

Изображение

Глава вторая. В поисках Мурнуая.

На следующий, третий день с утра Куйва опять зарядил дождь чуть не до полудня, чем задержал нас с завтраком и с выходом. Однако, собрались и вышли, планируя на сегодня максимум взойти на перевал Северный Тавайок.
Вернулись по тропе к оз. Святому, где наших знакомых москвичей уже не застали.
Главный блудометродержатель Андрей «забыл» как нам объясняли дорогу московские товарищи. Забыл, что к мосту через протоку нужно свернуть в 40 метрах от их лагеря, в результате мы бодро прошагали лишних пару километров. На треке это отчетливо видно. Ну а затем для полноты эффекта мы дружно форсировали реку.
Бучнев проявлял чудеса дружеской поддержки и перенес кроме своего еще рюкзаки Хардикова и Вована. Я, как опытный сплавщик и водник, пошел вторым, разулся даже для этого, но на скользком камне не удержал равновесия и был вынужден встать на четыре кости посреди ручья, замочив при этом кроссовки. Веселуха, конечно, со стороны, но ничего страшного. Мне не привыкать ходить в мокрой обуви, тем более, если эта обувь - фестивалки.

Изображение

Долго шли по заболоченной низине, составляющую край чаши Сейдозера, переходили ручьи, шли через болота, стремясь найти ручей Мурнуай, который стекает в Сейду с нужного нам перевала Сев.Тавайок.
Стоит сразу определить понятия и пояснить, что берега у реки или ручья определяются по направлению течения, а так как по Мурнуаю мы шли против течения, то и берега получаются наизнанку. Как-то так.
Один раз блудометродержатель попытался было завести нас не в ту степь, однако, примерно через километр такого обхода с фланга, я зачуял неладное и забил тревогу – пришлось немного вернуться по только что пройденной тропе.
В результате, прошли уже по нужному берегу мимо моста (бревна) переброшенного через ручей и по которому нас направляли москвичи и вышли к Мурнуаю.
Через него тоже было переброшено бревно, но слишком тонкое и уже потерявшее кору, так что переходить по нему было бы опасно. Перешли вброд, держась за бревнышко. Тропа немедленно потерялась и появлялась лишь по своей очень большой прихоти. Некоторые впали в панику и предлагали сесть и подождать – вдруг появится.

Изображение

Изображение

Изображение

Еще москвичи говорили об избушке лесника, находящейся в ста метрах выше первого левого притока Мурнуая. Но, поскольку мы шли по правому берегу, то, конечно, ни притоки, ни, тем более избушки мы не видели, и тем лучше, - расслабоны были излишни.
Постепенно рельеф повышался, однако заросли черники вперемешку с кукушкиным лёном были еще по колено. Сосны очень резко кончились, а вот карельская береза держалась до последнего, то есть до самой кромки тундр.
Карельская береза незаметно перешла в карликовую и мы уже лезли по низкому кустарнику. Карликовая береза вместе с карликовой ивой – тот еще союз. Цепляется, будь здоров.

Изображение

Изображение

Изображение

Держались правого склона долины Мурнуая, потому что по карте дорога была именно там. Но, сдается мне, тропа там была звериная. Перекусили консервами и чаем, двинули дальше.
Где-то тут на очередной каменной осыпи Вдруг всем остро захотелось проехаться на велосипеде. Или просто подержать его в руках, ну а с учетом рельефа – потаскать на спине, привязанным к рюкзаку.

Изображение

На противоположном склоне, даже можно сказать, в долине, видели деревянный крест на месте гибели этой зимой белорусских лыжников. Из группы в 6 человек тогда выжило двое парней. Два парня и две девушки погибли под лавиной, сошедшей с плоскогорья под отвесную стенку. На фото видно. Так что Северный Тавайок тоже собирает свою дань. Если расслабишься.

Изображение

Ну и мы лезли по каменным осыпям, причем камни были хорошего такого калибра, примерно с тумбочку, только формы разнообразной. Переползали с одного берега Мурнуая на другой и, наконец, залезли в «цирк», куда сливалось два ручья и образовывали практически идеально круглое озеро. Выхода, на первый взгляд из этого цирка не было. Но, справа были каменные ступеньки, чуть меньше человеческого роста высотой, и по ним мы поднялись в зону перманентного дождя.

Изображение

Изображение

Глава третья. Жопа мира.

Дождь был везде. То есть он не шел как таковой, он медленно оседал, в виде тумана и был везде. Сверху, снизу и сбоку.
На самом деле из сырости мы не могли выбраться от самого Сейдозера. Куйва посылал тучи вдогонку с завидной настойчивостью, по этому согреться удавалось только на ходу и только под рюкзаком. Любая остановка расхолаживала очень быстро. Но здесь, наверху, тучи были очень плотными, и одежда мгновенно отсыревала.
Так как мы пошли по левой притоке, то и ушли влево, как видно на треке и залезли бы на плато, если бы Андрюха не увидел на блудометре нашу ошибку. Благо, не фатальную. Возвращаться не пришлось. Просто резко повернули налево (по ходу маршрута) и очень быстро нашли годное место для ночевки – мягкий мох и кондиционер в наличии в виде снежника над головой. Времени было уже первый час ночи, так что особо идти было уже некуда и незачем.
За день ноги я натоптал так, что по приходу, сняв рюкзак, минут пять просто тупо стоял и наслаждался отсутствием давления на ноги в чем каюсь. Тут еще отбитый позавчера палец сегодня прищемил обратно, от чего ступать было совершенно невозможно. И каждый шаг нужно было четко выверять, что бы давление на палец было минимальным. Так и шел весь день и следующий день тоже.

Изображение

Андрей, дай т.н. бог ему здоровья, сходил за водой к ручью, поставили палатки, разложились, сварили на газу пожрать, выпили для сугреву, спирту, конечно, и спать.

Изображение

Трек третьего дня.
Изображение

А с утра четвертого дня встали все очень резко. Несмотря на вчерашнюю усталость, подскочили, позавтракали, собрались и попрыгали к перевалу. Перевал представляет собой пологую котловину, даже не понятно, как мы могли так сильно отклониться в сторону, хотя в тумане это не мудрено. Спасибо блудометру – вывел, шайтан-девайс.
На перевале оборудованы спальные места, можно поставить несколько палаток, больших при том, не то, что наши сипилявки двуместные. Стоят т.н. сейды, обозначающие перевал. По опыту прошлых неоднократных походов я всегда знал, что эти нагромождения камней – суть вешки, указывающие направления и обозначающие собственно тропу. И необходимо принести на эту вешку свой камушек и поставить на повыше и попрочнее, что бы дорога была. Однако, в г. Апатиты мне в лабазе, торгующем северными сувенирами, тетка продавец-консультат голосом кентервилльского привидения вещала, что эти т.н. сейды – суть шаманские места силы (кто Кастанеду читал, тот знает), зоны концентрации энергии и прочая чепуха, передвигать на них камни, добавлять, а тем более, брать с них камни – страшное табу, расплата за которое воспоследует неминуемо. Ага, так я и поверил. Заносили камни туда неоднократно, все живы пока, не совсем здоровы, правда, но мы же не суеверны. Тьфу-тьфу. Кхе-кхе. Пук-пук.

Изображение

Изображение

Изображение

Изображение

На Куфтуай, как планировалось ранее, мы не пошли. Наелись все здесь, говен хлебнули с лихвою каждый. Потому вопрос идти ли по намеченному маршруту обсуждался, но не долго. Никуда не сворачивая, прошли прямо.
Перевал мы прошли, начался спуск, не менее веселый, чем восхождение. Туман и не думал уходить, видимость была, максимум метров 200-300, шли по приборам. Сразу же начались скальные сбросы, ступеньки и прочее. Стоит отметить, что внешняя сторона Ловозерской возвышенности, по крайней мере, на Северном Тавайоке, круче обрывается вниз, чем внутренняя, но она и короче.

Изображение

Андрей с Вованом сразу ускакали вперед, мы же с Хардиковым тащились со своей скоростью, причем моя скорость неуклонно снижалась. Палец возопил о пощаде и пришлось мне внять его просьбам. Ну и тут случилось то, о чем я предупреждал остальных и от чего берегся сам. На одном из камушков, сырая плоскость которого была наклонена к горизонту сильнее нужного, мой любимый правый кроссовок-фестивалка заскользил. Упал я удачно. На рюкзак. Правда, для этого пришлось сорвать кожу с пальца на левой руке и немного удариться бедром. При падении рюкзак защемило и встать без помощи Хардикова мне не удалось. Ополоснул рану перекисью (хлестало, как из кабана), замотал его кусочком бинта и даже завязывать не стал. Пошли дальше. Не пошли, конечно, а продолжили красться. Постепенно скальные сбросы кончились и картинка выровнялась. Туман остался наверху. Перекусили консервами с галетами и двинули.

Со стороны оз. Умбозера с перевала стекает одноимённая ему речка Тавайок. Вот по ее течению и шли. Она то собиралась в узкий ручеек, то разливалась в болота, и тогда нам приходилось снова карабкаться по каменным россыпям.
Андрей один раз даже вернулся ко мне, замыкающему шествие, по осыпи, а в руках он нес огромный дрын весом, наверное, полтора кило – чтобы мне было чем опираться на землю. При треккинге очень полезно.
Никогда не забуду три озера с голубой от чистоты водой, расположенные каскадом, причем из последнего озера вода вытекает куда-то по подземной канализации. Не помню, почему именно нет фоток на эту тему, наверное, все уже к тому времени основательно подзакалеблись.

Изображение

Изображение

Изображение
"А мы ночуем в облаке, прижав друг к другу спины,
Жуем без пива воблу, на это есть причины!"

Изображение

Постепенно начались зеленые насаждения выше коленок и тропа туда-сюда терялась. Андрюху все тянуло налево, на осыпи, мы с Саней пытались продраться через заросли карельской березы, не без успеха. Видя наши резвые телодвижения, к нам присоединились Буч с Вованом и встали во главе пешей колонны. Речка петляла, тропа иногда вслед за нею, ну а потом как-то незаметно мы оказались окруженными с трех сторон водой, а возвращаться было уже далековато. Пришлось форсировать реку по колено в ледяной воде и с крутым противоположным берегом, куда меня затащили на двух палках Хардиков с Бучневым.
Так и шли. Постепенно лес приобрел очертания таежного и непроходимого бурелома. Опять начал цепляться за всякое этот, мать его, спиннинг. Ну а дальше я не виноват, оно само так получилось, когда на привале я сказал, как бы в пустоту, что, скорее всего, я спиннинг таво. Выкину.
До сих пор я рюкзак сам на себя одевал. Ну, умею я без посторонней помощи одеть тяжелый рюкзак, что сделаешь? А тут после заявлений про спиннинг, понимаешь, подскочил Вован и давай мне во всю помогать. Забавно. Но никто ничего вроде не заметил, кроме меня, конечно.
Прошли еще немного и внезапно выскочили на лесную дорогу, поднялись на пригорок. Андрей привычным движением достал телефон. Сеть была. Все стали яростно звонить и отправлять смс родным и близким. Причем у нас с Саней билайн, и когда один звонил или смсил, второй из сети вываливался. Пришлось очередь занимать!
Андрей разговаривал очень, очень долго. Все замерзли, когда он наговорился, но идти дальше тоже было нужно. Что-то он заметался на старте, крикнул: «Я догоню», и отстал. Я, собственно, тоже не шибко быстро передвигался, шаг был короткий: устал и палец болел так, что просто пипец. Андрей меня очень быстро нагнал. Прошлись некоторое время вместе, поговорили о чем-то, вроде, и тут он заявляет:

Глава четвертая.
«Я устал. Я ухожу».


Я даже удивиться не смог от усталости. «В свойственной мне интеллигентной манере»© пробормотал что-то вроде «Вали, куда хочешь» и продолжал топать дальше. А Андрей поскакал вперед.
Уже сейчас не помню почему, но когда мы вышли на бывшую железную дорогу, решили идти в сторону Ревды. Пока мы с Саней отдыхали, пацаны налегке сбегали в сторону Ревды, нашли местечко рядом с ручьем и мы, доволочив до места свои жалкие потрепанные туши, упали на шпалы.

Изображение

Трек четвертого дня.
Изображение

Настал день пятый. С утра дождик был короткий и невнятный, встали рано – около 10. Как обычно, позавтракали, что-то поделали, натаскали дров. Было решено устроить дневку.

Изображение
И так каждое утро – начинается с бритья. А надо было с битья.

Андрей объявил во всеуслышание что уходит, уезжает домой. Он-де замерз, устал и вообще, надоело ему, видите ли. Вид у него был очень решибельный, и все (мы с Сашей) стали думать как бы нам, во-первых, остановить Андрюху, а во-вторых, провести время до конца отведенного времени – до момента рождества торжества. Были предложены несколько вариантов, которые в разных вариациях предусматривали пробежку до Ревды, там, на оленях и собаках до Оленегорска добраться, оттуда свалить в Кандалакшу и в районе залива отсидеть неделю на одном месте живописном.
Думали долго, решали, разговаривали, ругались, увещевали и позорили. В конце концов уболтали. Решили идти к Пунче и далее по маршруту. Ну а что бы время зря не терять Буч с Вованом решили сгонять до стоянки, на которой в восьмом году бешеные псы встретили Сабину.
Мы с Хаджи остались по хозяйству. День тянулся долго, я нарубил дров для вечернего костра, сушили палатку, спали.

Изображение

И тут внезапно пришла росомаха. Пришлось выпивать с ней стандартные три чарки. За рюмкой обсуждали Андрюху.

Послушай, парень, ты несёшь ненужный груз,
Ты слишком долго с ней прощался у дверей.
Чужими делает людей слепая грусть
И повернуть обратно хочется скорей.
Пойми, старик, ты безразличен ей давно,
Пойми, старик, она прощалась не с тобой.
Пойми, старик, ей абсолютно всё равно –
Что шум приёмника, что утренний прибой.

Лансберг. Письмо к другу.


Когда вечером Вован, увидев ополовиненную баклажку со спиртом, спросил, не выпивали ли мы, пришлось сказать, что так мол и так, приходила росомаха и все попила. Сделать уже нельзя ничего.
Я прогулялся немного туда-сюда по бывшей железной дороге. Что сказать? Грустно наблюдать эту разруху. Хардиков утверждает, что еще в позапрошлом году рельсы были. Но сняли их довольно быстро и тщательно. Даже костылей мало осталось. Сильна была Советская власть.

Изображение

Изображение

К вечеру вернулись ребятки, принесли грибов, мы приготовили ужин, выпили. Надо отметить, что спали мы на шпалах, а в этом месте, метрах в ста пятидесяти, со стороны гор, проходит автодорога, по которой очень периодически, то есть редко ездять всякие реальные внедорожники. Ну и вот навстречу с одним таким ездоком отправились Андрей с Володей, едва заслышав звук мотора. А звуки там слышны очень далеко. Возвратились с трофеем – щукой. Оказалось, мужик на квадроцикле ехал с рыбалки на Умбозере, где троллил щуку на глубине потому что жара и рыба вся ушла на глубину. По виду – весь прикинутый, такое впечатление, что это он снял рельсы и купил на выручку с продажи черного металла все свое снаряжение. Щуку отдал просто так, ребята его даже не просили, по их рассказу.

Изображение

Рыбку мы почистили, порезали и оставили на утро, потому что уже к тому времени поужинали.

Изображение

Первая ночь прошла спокойно, а вот на вторую, в районе половины пятого утра со стороны Ревды послышался звук мотора. Он неуклонно приближался и мы с Хардиковым уже переполошились и чуть не вылезли из палатки, но мотор проехал мимо – по автодороге. Повалялись еще немного, встали и встретили шестой день.
На завтрак сварили уху. По всем правилам. Никакой картошки – только рыба, лук и пшено. Наелись просто до отвала. Но, к сожалению, с утра выпивать не стали вроде. Тут показался 66-й ГАЗон. Ехал он по шпалам со стороны Пунчи. Мы уже думали снимать палатки, когда Газон заглох в метрах трехстах от нашего бивуака, из него вышли люди и стали ковыряться в двигателе. Что-то там у них разладилось, но не надолго. Завелись и свернули на автодорогу, хотя дорогой этот тракт назвать можно с очень большой натяжкой. Вопчем, объехали нас.
Собрав лагерь, поскакали в Пунчу. Надо отметить, что еще вчера я вскрыл на пальце гнойник, выпустил гной из-под края ногтя, заложил туда мази «Спасатель», а на следующее утро повторил процедуру. Так что шлось мне легко и приятно, тем более по ровному, так что своим обычным темпом мы с Хардиковым убегали даже от сайгаков.

Изображение

Через часа полтора дошли до той самой стоянки.

Изображение

Здесь местами ловил телефон, опять кто смог, поговорил, пообедали и двинули дальше, к Пунче.
Видели колону 66-х ГАЗонов с московскими номерами, судя по всему - кантрийщики
Скоро нас нагнал Александр, турист из Питера. Основную группу он отпустил домой а сам с минимумом вещей, продуктов и двумя полупустыми рюкзаками, один из которых использовал как противовес и цеплял на перед. Шел он очень бодро и мы, не выдерживая его темп, расстались, правда, потом еще пересекались несколько раз – то он отдыхал, то мы воду пили, но разговора больше не получалось.
По шпалам идти хорошо – ровно и твердо, но не всегда удобно, потому что шпалы лежат не на одном и том же расстоянии друг от друга и надо следить – куда ступает нога. Иногда получалось идти рядом со шпалами, по насыпи, по песочку и камушкам мелким. Тогда средняя скорость росла очень заметно.

Изображение

Допрыгали до Пунчи. Пунча – нежилой поселок. Нежилой, значит, что постоянно тут никто не живет, однако, проходу нет от рыбаков- грибников из г. Кировск и г. Апатиты. В годы Советский власти – поселок рыбаков. На данный момент самое неразрушенное здание – то ли почта, то ли метеостанция, табличку разобрать никто не смог.

Изображение

Сразу по приходу в Пунчу нас встретил «местный» «работник», назвавшийся Андреем и бывший сильно навеселе. Не сильно раскланиваясь, предложил млеко, яйко, курка харчей и выпить. Выпить, по его утверждению, у него была канистра спирта. Благоразумно отказались.
На берегу Умбозера в Пунче кировский предприниматель Владимир строит приют, типа для таких, как мы, а также рыбаков, лыжников и прочих тронутых умом граждан, для которых 30 километров по бездорожью от ближайшего асфальта – не препятствие.
Место выбрано удачно. До Пунчи можно добраться посуху или по воде. Зимой - по льду озера. Места здесь дико красивые. Черника-голубика – от вольного, ешь - не хочу. Рыбы валом (когда погода есть). В общем, имеем мысль нагрянуть сюда как-нибудь с семьями.
Но, дело прошлое, начали обустраивать лагерь. Я поимел недопонимание со стороны Андрея – почему они должны, как и все носить дрова. Недопонимание было улажено парой ёмких фраз и еще раз проговорено за ужином. Дров натаскали кучу, однако, к стыду моему, сосна свежая гореть отказывалась и костер разгораться не хотел. Пришлось растапливать досками, собранными вокруг полуразрушенных хибар. И костерок согрел нас длинным светлым северным вечером.

Изображение

Изображение

Изображение

Испорченным, однако нытьем Андрея, что мы его сегодня загнали по шпалам, хотя прошли всего-то 14,5 километров, если верить ЖПС. Сиськин синдром, не иначе.

Изображение

Изображение

Изображение

Вообще, большинство наших диалогов сводилось к увещеваниям к нерадивым и взываниям к совести, но все тщетно. Андрей, как засобирался домой, так своего мнения ни разу и не изменил, лишь откладывал побег.
Сначала, потому что до Ревды далеко чесать, потом – до Октябрьского. Ну а из Пунчи можно выбраться летом или пешком (если нет велосипеда) или на автомобиле повышенной проходимости типа УАЗ или Land Cruiser какой-нибудь. Ну а, поскольку транспорта не было до воскресенья, то и дергаться было некуда. Пиндюрить по болотам никто не хотел.

С вечера пацаны засобирались на Райявр – горное озеро не далеко от Пунчи.
И с утра седьмого дня они и свалили, часов в 12, примерно на оз. Райявр.
Мы с Хардиковым остались на хозяйстве, погоды стояли чудесные: я постирался и искупался, приходила росомаха, выпили с ней, Хардиков пошел гулять, а я завалился поспать. Потом пришел Саня и сказал, что нашел сигнал билайна – за мысом, в сторону Октябрьского. Хардиков пошел купаться-стираться , а я сходил, позвонил Ходову (Bad_Admin), которому сообщил о катастрофическом снижении запасов спиртного, в том числе, и Долженкову (das), с которым еще заранее договаривался о палатке для сопровождения шестисотки, а он вот теперь вспомнил, благо без палатки мы тогда обошлись.
Сходили с Сашей за дровами, из-за чего полуразрушенная хибара стала еще более полуразрушенной. Часов в 9 пришла жена предпринимателя Володи и сообщила, что звонил Андрей, просил ждать через примерно час. Прибыли они через минут 40, принесли пакет грибов, ужинать не стали, даже чай пить не захотели – завалились спать.

Изображение\

Глава пятая.
Четыре негритенка пошли купаться в море,
Один попался на приманку, их осталось трое.
Трое негритят в зверинце оказались,
Одного схватил медведь, и вдвоем остались.
(детская народная английская считалка)


Утро восьмого дня началось с очередного заявления об отключении отопления в палатке, поступившем, понятно, от Андрея. К тому же, он уже все узнал и поезд на Курск идет сегодня вечером. Сегодня же после обеда в Кировск и Апатиты едут 3 машины и мы едем с ними. Мы с Хардиковым – продолжать намеченный маршрут, пацаны (Вован решил, что таскать двухместную палатку ему будет тяжковато одному) - нах хауз, цурюк. Решено, значит решено.

Изображение

Изображение

После обеда погода резко стала ухудшаться, прыскал мелкий дождик и поднялся достаточно сильный ветер – палатки сдувало. Разделили продукты и снаряжение, мы оставили себе один котел и продуктов, чтоб хватило на остаток похода и на поезд.
Машины все откладывались и откладывались – сначала в 2, потом в 5, в конце-концов выехали в полседьмого.
Мы с Хардиковым расположились в УАЗике Николая, пацаны сели к Игорю, потому что Игорь ехал прямиком в Апатиты. Впереди колоны поехал Володя на своем крузаке. Очень бодренько так поехал, учитывая качество дороги.

Изображение

Сразу за мостом через р. Цна стоял Володин Крузак, три пробитых ската и толстый высокий мужик с маленькой женой. Оказывается, это путешествующие москвичи. Они хотели на своем Mitsubishi Outlander проехать альтернативной дорогой от Мурманска, точнее – от Олененгорска. Ага, счаз. По этим т.н. дорогам можно только на танках ездить безбоязненно, или на ГАЗонах 66-х. Всё, у чего клиренс меньше 17 см рискует сесть на мель пузо или оторвать мосты. Наших водителей, по-моему, спасало только доскональное знание фарватера.
Ну а с москвичами сыграл злую шутку жпс. Водитель аутлендера выглядел очень обескураженным. «Я», - говорит, - «если вижу на карте дорогу, то знаю, что я по ней проеду, но такого, как здесь, я не видел нигде». Горе-кантрийщиков вместе с баллонами погрузили в машину к Игорю. Так доехали до Октябрьского, где попили воды из родника и, как оказалось, последний раз за поход виделись с пацанами.
Когда мы выехали на трассу Апатиты – Коашва, попросили Николая высадить нас на мосту, у речки. Попытались ему заплатить, но это не удалось – Коля наотрез отказался от денег.
Выгрузились из авто и, не дожидаясь машины с ребятами (они ехали медленнее), углубились в лес, где сразу расставили палатку, сварили поужинать на газу и, даже выпивать не стали.

Изображение

К утру девятого дня похолодало еще сильнее, пошел снежок, но позавтракали и собрались быстро, выскочили на дорогу и поскакали на Коашву, до которой, судя по указателям, было 15 км отличного ровного бетона. За час сделали 6 километров, а сразу за столбиком 22/8 км нас подобрал автобус. На вопрос кондуктора: Куда вам? Я оговорился и сказал «до Пунчи» (оговорка по Фройду), а она услышала «до почты», с тем и поехали. Что бросилось в глаза – осенняя, а местами и зимняя (по нашим меркам) одежда пассажиров. Так мы встретили осень.
Поселок Коашва – полунаселенный. В прямом смысле слова. Полупустые, а порой и совсем пустые дома, брошенные квартиры, окна, заколоченные фанерой.
Высадились мы из автобуса, спросили: где тут купить пожрать. Нам объяснили, оказалось, недалеко, в доме, со стороны двора оборудованы продуктовые магазины, совмещающие в себе и пункты приема ягод.
Оставив рюкзаки на улице, вошли в лабаз, где была закуплена колбаса для перекусу, пиво для перепиву, буханочка хлебушка и североморский кефирчик. Ветра задували – мое почтение. Пробирало хорошо, но выпили пива, и жизнь заиграла новыми красками! Найдя укромный (относительно) уголок в том же дворе, уселись ужинать. Накормили кота, который от избытка чувств лез, куда ни попадя так, что пришлось отгонять, - как ни любим мы с Хардиковым котов, но такой вот наглости терпеть не стали.
Одновременно встал вопрос об вечере. Хотелось выжрать. Мне почему-то захотелось перцовки, а поскольку держателем трэвелкассы остался Хардиков, то ему пришлось топать обратно до лобазу. В этих недомагазинах подъездных лицензии на продажу алкагаля не оказалось и Хардиков, взяв языка, выяснил местоположение еще одного стратегического объекта – универмага, куда и пошел в поисках перцовки.
Как известно, пошли дурака за бутылкой, он, дурак, одну и принесет. Правда, Саня принес 0.7, зато с градусами не угадал – было их всего-то 35, вроде, перцовка, ё-моё, называется.

Изображение
Вот такие адреса и детские образовательные учреждения. Сделано с любовью.

Вопчем, сразу за Хардиковым в универмаг засобирался я, за перчатками. Купил хорошие, беленькие, с прорезиненными ладошками. Хардиков, увидев их, заскучал как-то, но у него были рваные велосипедные, так что он обошелся. Сидеть без дела долго не могли, потому выдвинулись, предварительно по старинному русскому обычаю, сходив за остановку.
От Коашвы до рудника недалеко совсем, поэтому, подойдя к проходной, были мы еще бодры-веселы. Тетка на вахте лишь мельком глянула на нас и даже не спросила: куда, мол, вы, соколики? А все потому, что был понедельник. А по понедельникам взрывов на карьере нет, взрывы там с четверга по воскресенье. Были бы взрывы – нас не пустили бы, а так – гуляй, кто хочешь. Взрывают там, кстати, взрывчаткой, изготовленной, в основном, из того же сырья, которое, собственно, взрывают, то есть из апатитов.
Топать по промзоне рудника интересно, но долго. БелАЗы на фоне Каматсу выглядят недоношенными телятами, а КАМАЗы - вообще моделькой в масштабе 1:43.
Пока шли по промзоне, бегали-смотрели карьеры, снимая-одевая рюкзаки, у меня отлетело крепление лямки рюкзака. Поломка не страшная – привязал и пошел, но рюкзак придется менять (стало невозможно на ходу отрегулировать высоту лямок).
Немного поблукав на выходе из карьера, вышли на дорогу, ведущую на перевал.
Как только появились зеленые насаждения – свернули с дороги и тут же расположились лагерем. К позору моему, не прошел лишних 50 метров к отвалу породы и не увидел десятка сухостойных деревьев, из которых мог бы получится неплохой костер. Но об этом я узнал только на следующее утро, а пока Хардиков готовил ужин, я поставил палатку и сделал подобие ветрозащиты из камней.
Поужинали рисом с тушенкой, раздавив попутно эту перцовку. Захорошело, пора бы и спать. Предусмотрительно захватил с собой в палатку баклажечку воды.

Сон алкоголика короток и тревожен.©
Проснулся около трёх ночи от гидробудильника, однако, выйдя из палатки долго не мог подобрать положение тела одинаково приемлемое для желания принять горизонтальное положение и между необходимостью создания достаточного давления на мочевой пузырь для струи должного напора. С горем пополам справился и залег обратно.

Изображение

Наступил десятый день похода.
Я, в отличие от Хардикова, в отпуске обычно расслабляюсь и не подымаюсь раньше 8 утра, а он, жаворонок неизлечимый, поднимается не позже указанного времени. Другими словами, к моему подъему рис был сварен и благополучно остывал, доставшаяся мне половина банки тушенки смогла лишь немного согреться, ее я и съел, оставив почти весь рис росомахе. Самочувствие мое оставляло желать, как всегда, после хорошей попойки. Но пришлось собраться и идти.
Дорога довольно хорошо укатанная подходит практически к самому перевалу. По пути видели развалины приюта, который в советское время был электрифицирован (судя по валяющимся столбам, составлявшими тогда опору линии электропередачи). Причем электричество тянули из Кировска, через перевал. Помятуя недавнее заявление гаранта об организации на российском Кавказе зоны отдыха и туризма, порадовался, что этот самый гарант еще сюда не доехал. А то бы здесь, то же организовали зону. Отдыха и туризма. И закрыли бы рудники и карьеры, все еще оставшиеся, ведь к тому всё и идет, вспомним хотя бы, рудник Карнасурт.

Изображение

Изображение

Изображение
Свет я проморгал, а возвращаться было лень. Озеро красивое, под самым перевалом.

Перевал Юкспоррлак – узкая щель между невысокими скалами, говорят, на стенах есть петроглифы, Хардиков на что-то показывал, я что-то почти разглядел, но не понял, что это такое.
А сразу с перевала открывается вид на Кировск. Немного сошедши с горки, расположились у ручья – попили, перекусили колбасы и пошли дальше, но прошли еще около километра и решили что хватит на сегодня. Дорога снова появилась под ногами. Справа шумел ручей, пошли к нему, нашли площадку, как раз под ЛЭП, причем с запасом дров, из деревьев которые нарубили монтажники при строительстве этой самой ЛЭП. Пока Хардиков ходил за водой и «искал грибы», я поставил палатку, соорудил костровище по своей любимой, индейской схеме и развел костер, сварили ужин, как всегда, выпили и спать.

Изображение

Глава шестая. Торжество.

К большой реке я на утро выйду,
Наутро лето кончится.
И подавать я не стану виду,
Что уезжать не хочется

П. Подгородецкий


На утро одиннадцатого дня лето кончилось. Хибины стали белыми и по палатке сыпало крупой. Было 18 августа, так что на вопрос Бэд_Админа можно ответить утвердительно, даже с опережением. Затопили буржуйку, позавтракали и выдвинулись к недалекой уже цели нашего путешествия.

Изображение
Чучело туриста. Оставили ему свои палки для треккинга.

Очень скоро достигли промзоны кировского рудника, где по указателям попали сначала в тупик, а потом, махнув на все рукой, ссыпались по отвалу породы и вышли на жд-пути. Так, шугаясь тепловозов, груженных апатитом и рельсоукладчиков, дошли до Кировска. Тут-то в блудометре сели батарейки, пока я их менял, основательно подмерзли.
И тут нас подобрали. Мы ничего не делали, просто переходили дорогу с целью взять на заправке языка, как подъехала девушка Таня на Иже-Оде и предложила подвезти куда нам надо. А вся заковыка состояла в том, что мы точно не знали, куда нам надо. На карте было обозначено озеро Малый Вудъявр, находящееся севернее Кировска и на берегу которого была обозначена турбаза. Туда мы и попросили нас довезти.

Хорошие там люди все-таки, на Севере. Низкая плотность населения и огромные перегоны приучают к взаимовыручке и поддержке совершенно незнакомых людей, причем совершенно безвозмездно. В наших краях это, на мой взгляд, малоосуществимо. И дело вовсе не в отсутствии отзывчивости. Просто не останавливаюсь я на трассах общего пользования, когда машут рукой одинокие селяне непонятной трезвости средь бела дня без багажа. Зачем? Сзади едет автобус. Но семейных, с ребенком, очень даже могу подвезти, даже если мне не совсем по пути. А тем более, туристов, но редки они в наших краях.

Так вот, Татьяна довезла нас до самого озера Малый Вудъявр, где мы и распрощались. Немедленно после высадки встретили группу, возглавляемую, как потом выяснилось, Александром и направляющуюся в Кировск на предмет экскурсии по атмосферному заповеднику и достопримечательностям. Они немедленно предложили нам расположиться рядом с ними, чем мы благоразумно воспользовались.
Разложили палатку, вещи, я попытался насобирать дров, но место насиженное и карельской березы сухой маловато. Походя выяснилось, что не хватает. Жребий волевым решением капитана пал на меня и я поехал в Кировск. Надо отметить, что недалеко от места нашей стоянки проходит «трасса», по которой гоняют самосвалы фирмы “MAN” с московскими номерами. Один из них я и стопанул. Оказывается, московская фирма, выиграла тендер на строительство федеральной трассы «Кола» и теперь здесь работают ребята со всего бывшего Союза. Подвезли меня до Кировска, правда, пришлось подъезжать еще на автобусе до центра и я пошел искать продмаг.

А продмаги в Кировске замаскированы, так, что не поймешь – то ли в этом магазине салон связи, то ли хозяйственный склад. Кировск город интересный. Чего стОят только памятники Ленину и Кирову, а так же Горькому. Люди здесь помнят, благодаря кому и чему у них есть работа, жилье и какое-никакое будущее не торопятся переименовывать и сносить. А вообще, читаешь историю развития края, все равно, что сводки с войны. Темпы такие же, ресурсы – не меньшие. Людям, построившим это – память в веках.

Но, гуляя по Кировску, я продуктовых магазинов так и не обнаружил сперва. Прошел все центральные улицы, начиная с пр.-та Ленина, заканчивая ул. Советской конституции. Магазинов с продуктами не было. Как они тут живут вообще? - подумал я. В отчаянии бросился в секонд-хенд, где попал под распродажу в 50% и совершил стратегический маневр – купил отличную хлопковую толстовку за 225 (Двести двадцать пять) руб., потому что мёрзнуть, как бы, надоело. Потупив взор, спросил у продавщицы секонда, а где, мол, у вас тут подхарчиться можно? На что мне со смехом заявили, что весь город в продмагах заставлен!
Озадачено вышел на улицу, время было уже за после обеда, пора возвращаться домой, а затариться не получается. Пошел назад, к месту старта, в центр, набрел на магазин «Океан», где прикупил всяких харчей, кроме водки – опять хотелось перцовки, но ея не было. Применив испытанную тактику забора информации у языка, изловил сразу двух мужеского полу, которые мне поведали: напротив башни с часами магазин «Легион». Башню с часами помню, но напротив ее помнил только салон «Связного». Однако, на здании, где расположен «Связной», с торца, увидел маленькую табличечку, как говорится, «для своих»: магазин «Легион», время работы, тыры-пыры. Это, оказывается у них тут такой специальный «северный» дизайн магазинов и их вывесок, то есть полное их отсутствие. Подобная практика, говорят, распространена также в Карпатах, если верить Ходову.

Вход в продуктовую лавку был устроен совместный со Связным, видимо, из экономии. Направо - мобилы, налево - текилы. Попросил подзарядить свою мобилу и пока он заряжался метнулся к прилавку с элитным алкоголем, купил нормальной перцовочки от Эталона, чем завершил свою миссию. На остановке выяснил, что мне нужен маршрут «до 25-го километра», который ждала вся остановка. К моменту прихода автобуса нас накопилось человек 20. Высадившись «у камня», увидел группу туристов из Днепропетровска, которые спросили меня как доехать до вокзала. Памятуя советы Татьяны, пояснил, что на любом автобусе с номером больше 200, помахав им рукой, двинул в сторону стоянки, а до нее еще было идти, так что опять стопанул МАНа, который меня в целости и довез.

Изображение

В лагере меня уже заждался Хардиков.
Надо сказать, что дров в окрестности было чуть больше, чем ничего. Поэтому, когда Саня занялся ужином я отправился искать топливо для праздничного костра на следующий день. В расположении изобильно произрастает карельская береза. Я так и не понял, но сухостоя, видимо, среди нее не бывает, потому поиск дров был осложнен. Попадались только одиночные ветки. Наметанный глаз и многолетний опыт в этом нелегком деле привел меня к ручью, который впадал в озеро. Здесь, над самой водой стояло сухое и достаточно большое дерево. Однако, чтобы его добыть, мне понадобилась помощь Хардикова. Дело в том, что дерево нависало над ручьем и любая попытка его срубить закончилась бы падением всего дерева в воду ручья. Так оно и случилось, конечно, но поскольку среагировали мы оперативно, правда Хардикова обдало с ног до головы, дерево было изловлено и вынуто на берег. Расчленив ствол, отволокли топливо в лагерь.
Уже ничто не могло помешать отдыхать и мы отметили с Сашей окончание походной части похода и завалились спать. Москвичи по соседству вернулись в одиннадцатом часу ночи, играли что-то на гитаре, хотел сходить попить чайку, но лень придавила и пришлось засыпать.

Наступил двенадцатый день похода, девятнадцатое августа две тысячи десятого года, и исполнилось 50 (пятьдесят) лет Хардикову Александру Дмитриевичу.
В свое оправдание Хардиков всю дорогу нес стеклянную фляжку коньяка «Трофейный» 5 звезд. С него и начали день. То есть с утра. Зашибись! ©РК.
Очень трогательно было наблюдать, что Саня готовился и переживал за достойное отмечание этой даты. Например, носимые им весь поход пластиковые стаканчики, а-ля стопки, та же бутылка коньяка. Про дезертира старались не вспоминать и не портить себе праздник.
К завтраку подошел Александр, который с группой стоял по соседству, ну и мы уже втроем додавили коньячок. Зашел разговор о заготовке дров, когда Александр-из-Москвы увидел наши запасы. Повторюсь, что из всего, придуманного человечеством арсенала орудий для обработки и заготовки древесины, у нас имелся только плотницкий топор, весом 0,6 кг. Им мы обходились до сих пор. Но срубленная накануне береза в диаметре была около 10 см и вошкаться с ней мне бы пришлось долго. А.-и.-М. предложил одолжить нам ножовку и натуральное бразильское мачете фирмы Tramontina. Немедленно согласились.
Говорят, что на день рождения хорошего человека погода хорошая бывает. На мой день варенья, например, последние полтора десятка лет – только хорошая погода (с учетом того, что я на Севере люблю отдыхать или в тайге, а не на ЮБК). Ну и сработал мой стратегический план, осуществленный еще вчера в Кировске, то есть – закупка толстовки. Любому известно, что если в дождь одеть куртку, дождь очень скоро закончится, а тут, значит, солнышко выглянуло и стало совсем хорошо и приятно. Так что не знаю, что большую роль сыграло в установлении хорошей погоды – моя кофта или личные качества камрада Xadgi.
Завтрак давным-давно закончился, а обед даже не думал начинаться. Надо было заняться чем-нибудь и я занялся заготовкой дров. Напилив особо толстые куски на части, передал инструмент Хардикову, а сам пошел в соседний лагерь, осуществлять свой коварный план.
Дело в том, что аккумулятор в моей цифромыльнице давно (2 дня назад, под пер. Юкспоррлак) безвозвратно сдох, Вован своим фотоаппаратом при разделе делиться отказался, потому были мы без возможности запечатлеть что-либо для грядущих поколений. Но, как я, возможно, говорил, в группе, рядом с которой мы встали лагерем, была девушка Марина с Каноном. Её-то мне и нужно было. Вызвав красну девицу на vis-a-vis, объяснил ей вкратце суть проблемы и встретил полное взаимопонимание.
Внезапно для юбиляра устроили ему фотосессию, где он: колет дрова, курит трубку, стоит задумчиво на берегу озера (с трубкой, с Мариной и, отдельно, со мной), просто стоит и корчит рожи. Группа с девушкой с Каноном и Александром во главе сегодня убывала в Москву, потому, выдав ей свои электронные координаты, как оказалось, распрощались. Не вышла она позже на связь! Вселила в душу надежду на получение фото с лицом счастливого юбиляра и на связь не вышла. Зараза. Пусть ей будет стыдно!

Солнце уже перевалило зенит, и Саня засобирался к дому отдыха, что у поворота в город, ибо там, за пригорком, ловила сеть билайн. Когда он ушел я поспал, походил, поел черники, поискал грибов. Через меня пробежала группа тёток 35-50 лет, спросили, где переправиться через ручей, только рукой успел махнуть – шмыгнули в кусты. Тут и Саша вернулся с харчами и выпивкой на бруньках. Приготовили праздничный ужин, был даже тортик, на котором какавкой вывели цифру 50! Все поздравляли юбиляра, я подарил от нас с, отсутствовавшим на тот момент, Андрюхой рюкзак, который Саня, ничего не подозревая, тащил весь поход на себе.

Изображение

Изображение

Изображение

Потом я не помню, потом курили, потом настал вечер и я пошел спать, а к Хардикову пришла росомаха и они выпили все. Всю абсолютно горилку.

А на утро тринадцатого дня был объявлен сухой закон.
Поскольку поезд у нас был только вечером, времени было полно. Хардиков, как обычно, вскочил раннее раннего, а я выспался, да и похмелится, конечно, было бы хорошо, но нечем. Помылись, нагрев воду, выпили чаю, прибрались за собой, с помощью найденного на соседней стоянке бензина сожгли весь мусор, собрались и потопали на остановку.
Как оказалось, я застудил нерв, от чего ходить было не очень удобно, особливо в рюкзаком, хоть и лишенным продуктов. Этот застуженный нерв не дал мне проехать со всеми «Марафо культа личности», пришлось ехать в одиночестве.
Попутно сфоткал телефоном кандидата на эмблему клуба БП, найденную Хардиковым за день до того как.

Изображение

И оно же с сайта:
Изображение

Вышли на остановку, встретили туриста Юрия, то же москвича? Бродившего в одиночестве по хибиням.
Дальше была маршрутка до Кировска, пересадка на автобус до г. Апатиты, высадка, проход дворами и свалками привокзальными (конечно, мимо супермаркета с вкусной и дешевой пищей, спрятанного за кустами) на станцию «Апатиты».
Время было уже сильно обеденное, а с утра кроме полкуска тортика во рту не было, кажись, ничего. А в станции оказался оборудованный буфет, куда мы и зашли покушать. И тут же увидели пиво. Но Хардиков сказал: «Нет!»
Я просил. Я умолял. И он сдался. Взяли по 1 (одной) бутылочке Лёвенбрау, борщ, рыбку и гречку. 400 р. на двоих. Однако.
Потом я съездил в город, прикупил сувениров и всякого в поезд на перекус.
Потом погрузились в поезд. Долго ехали, заезжали в Питер, утром 22 августа в 04:00 прибыли на Ленинградский вокзал столицы нашей Родины города-героя Москва.
Дошли пешочком до Курского вокзала, подождали свой поезд и поехали. В поезде играли в карты на продукты, в том смысле, что продукты забирает проигравший, потом приехали и были встречены родными и друзьями. В том числе и Андрюхой, который сказал, что чувствует какую-то перед нами вину. И правильно чувствует.

Выводная. Вместо эпитафии эпилога.

Вообще решение об участии в походах должно быть взвешенное и обдуманное.
Либо ты решаешь семейные или какие-то еще проблемы, либо ты идешь в поход. Иначе нельзя. Иначе получается ни пойми что. Получаются сходы с маршрута, получается прокидывание друзей и прочая.
Плюс, конечно, метод штурма и натиска необходимо применять очень аккуратно и нечасто. Иначе можно быстро сгореть. Что мы имели неудовольствии наблюдать.
Повторюсь, очень грустно было смотреть на юбиляра, к которому на день рожденья половина гостей не пришла.

Но поход мне понравился. Места – непередаваемой красоты. В эту красоту либо влюбляешься на всю жизнь, либо тихо ненавидишь.
Я бы еще раз в те места сходил, лет через 7. А пока можно и на Кавказ, или на Терский берег с Хардиковым съездить как-нибудь. Ну и планов куча других по путешествиям.

Мы с тобой не те уже совсем,
И все дороги нам заказаны.
Спим в тепле, на средней полосе,
Избрали город вечной базою.
Знаю, нам не пережить зимы,
А шхуна точно пес на привязи...
Кривая никуда не вывезет,
А море ждет нас, черт возьми!

Море ждет, а мы совсем не там!
Такую жизнь пошлем мы к лешему.
-Боцман! -Я. -ты будешь капитан.
Наденем шпаги потускневшие.
Мы с тобой пройдем по кабакам,
Команду старую разыщем мы,
А здесь, а здесь мы просто лишние.
Давай командуй, капитан!



p.s. Ноготь на пальце левой ноги сошел через 2 месяца после похода.